Тихий городок

Шевчук всмотрелся в убитого офицера-эсэсовца. Лицо овальное, на правой щеке родинка. Лоб низкий, прямой… Брови дуговые, широкие, светлые. Нос длинный, тонкий, с опущенным основанием… Выступающий кадык, уши с вогнутым противокозелком. Оберштурмфюрер Ланге… Что ж, предположение пластуна недалеко от истины.

Показались оставшиеся в живых разведчики. Великан Гаврило с исцарапанным лицом и в разорванном, окровавленном маскхалате. На его спине — головой вниз, обе ноги в ручищах казака — висит пленный вервольфовец. Хрипит, дергает головой, колотит разведчика кулаками по ногам, пытается вцепиться ему зубами в ляжку. Молодчина, Гаврило! Одного «языка» уже имеем!

За Гаврилой появился старшина Вовк. Прихрамывая и подбрасывая на правой ладони увесистый камень, он шел позади высокого эсэсовского офицера. Погоны гауптштурмфюрера, красивое надменное лицо, тонкие черные усики. Гауптштурмфюрер Берг собственной персоной! Ай да старшина!

Вовк подвел пленного к Шевчуку, отшвырнул в сторону камень. Хотел что-то сказать, однако его опередил вервольфовец.

— Господин подполковник Шевчук? Я узнал вас, поскольку мы знакомы… заочно. Гауптштурмфюрер СС Берг. Смею надеяться, что вам известно мое имя?

Чем не встреча на великосветском рауте! Выходит, любезнейший Берг, ты вовсе не собираешься следовать примеру своего бывшего шефа Штольце и играть в молчанку? Поэтому, значит, и не пустил себе пулю в лоб, как сделал твой приятель Ланге. Прекрасно! Тебе есть что рассказать «Смершу»!

— Рад нашей встрече, герр Гауптштурмфюрер. — И не смог удержаться от иронии. — Надеюсь, вы верите в искренность моего признания?..

Хорунжий, принесший шифровку, уже минут десять стоял у порога кабинета, однако Жубрит не торопился отпускать его. Обдумать, еще раз без эмоций и всесторонне обдумать все, прежде чем принять решение. Решение, от которого может очень и очень многое зависеть.

А ведь еще вчера он испытывал удовлетворение, что поручник Возняк, получив назначение в отдел службы информации в дивизии полковника Ковальского, покинул город. Опасная личность! Поляк, а в своей работе сделал ставку на помощь не местной службы госбезопасности, а русской контрразведки, которая за неделю уничтожила здешнюю сеть «Вервольфа» и заставила уйти далеко в горы остатки разгромленных сотен УПА. А между тем руководитель «Вервольфа» Штольце и глава оуновской СБ Шершень были далеко не новичками в своем деле и к схватке со «Смершем» готовились заблаговременно и основательно. Однако верх взяли русские, приступившие к работе практически с нуля. Спецы, ничего не скажешь!

Только исчезла одна опасность — Возняк, появилась новая — Матушинський. Благополучно унесший ноги из бригады «Еще Польска не сгинела», он объявился в окрестностях городка и оставил в лесном «почтовом ящике» шифровку, в которой просит Жубрита предоставить ему в городе «надежную крышу» и дать связь с лондонским центром. Обе просьбы вызваны обстоятельствами и разумны, и Жубрит немедленно оказал бы помощь попавшему в тяжелое положение коллеге, если бы не одно «но»… Это «но» опять-таки связано с поручником Возняком. В своей борьбе с лондонской «Делегатурой» за аковскую бригаду он имел тесный контакт и получал помощь от русской контрразведки, поэтому вполне возможно, что начатое Службой информации дело сейчас заканчивает «Смерш». И первое, что предприняли русские, начали «игру» с Матушинським: позволили ему уйти из бригады, дали возможность добраться до города и отправить записку-шифровку, а теперь следят, куда и к кому потянется ниточка от лесного «почтового ящика». И она их уже повела. А куда сможет довести язык самого Матушинського, когда он очутится в руках «Смерша»? Страшно даже подумать…

— Яцек, тебе предстоит важное дело, — обратился Жубрит к хорунжему. — Немедленно отправляйся с дежурной опергруппой в Холодный овраг. Бывал в нем? Тем лучше. Там, у родника, прячется… один человек. Он должен быть уничтожен. Обязательно и любой ценой. Несмотря ни на какие обстоятельства. Ты понял меня?

— А если…

— Если исключается: он обязательно окажет вам вооруженное сопротивление. Даже если не окажет, мой приказ остается в силе: этот человек должен быть уничтожен во всех случаях.

— Так есть, гражданин капитан.

— Надеюсь на тебя, Яцек. Храни тебя святая Мария…

Едва хорунжий покинул кабинет, Жубрит потянулся к телефону. Если русская контрразведка «пасла» Матушинського, она уже вышла на хорунжего. На хорунжего, но еще не на Жубрита. А поэтому живой хорунжий сейчас опасен не меньше, чем Матушинський. Пусть хорунжий отправит на тот свет неудачника капитана, а о самом хорунжем позаботится лично Жубрит. Точнее, человек, которого он только что вызвал к себе в кабинет…

Жубрит сидел за столом дежурного по отделу и разговаривал с ним, когда под окнами остановился грузовик и в помещение вбежал возбужденный сержант. Козырнул дежурному, затем, увидев Жубрита, начал докладывать ему: