Тихий конец света (СИ)

Илья пил целый день. Он чувствовал себя уставшим и разбитым. Голову окутывала неприятная слабость. Всю ночь, во сне, кто-то невидимый гнусным голосом терзал Илью. «Ты кто такой? — допытывался голос. — Ты светлый или темный?». На следующий день Илья похмелялся пивом и курил траву. В эту ночь сон повторился. Илья проснулся в пять утра и больше не ложился. Он больше не хотел слышать этот голос. Илья залез в горячую ванную и долго в ней откисал, потом принял холодный душ и выпил пол литра кофе. Чтобы не сидеть в гнетущей тишине, Илья включил телевизор. В новостях показывали забастовки профсоюзов в Италии, Испании и Франции, уличные беспорядки в Англии. В спокойной, миролюбивой и нейтральной ко всему Швейцарии школьник расстрелял из папиного пистолета учеников своего класса, в Швеции пострадали от теракта сотни людей. Африку и Ближний восток раздирали гражданские войны. «Мир сошел с ума, — подумал Илья, лениво закуривая сигарету. — Вот и все объяснение. В жопу логику, в жопу рациональность и побуждающие к действию мотивы. Все сумасшедшие — вот всему объяснение. Лучше бы я на механика учился. Они неизлечимы. В жопу мой диплом». В конце выпуска новостей, дружелюбно улыбающийся диктор сказал: «Будьте осторожны, чтобы не попасть в наш выпуск новостей». Началась кулинарная передача, Илья переключил канал — реклама майонеза, следующий — кулинарное шоу, потом реклама чипсов. «Жопоглотки», — выругался Илья, вдавливая кнопку на пульте. Тип в белой рубашке и черном тонком галстуке, с интонациями системного наркомана, рассказывал о Боге. Его лицо напоминало идола, вырезанного из камня криволапым неандертальцем. Лицо отображало представление дикаря о красоте и мужественности. Волосы, дикообразной щетиной агрессивно топорщились на скошенном назад лбу. Массивная, как бы отделенная от верхней части лица, челюсть, тошнотворно мяукала сладким голосом: «Братья и сестры…». Илья выключил телевизор — ему хватило вчерашней брошюры. Бедняга Иов промучился двадцать пять лет. Он разорился, умерли семь его сыновей и три дочери. Иова предала жена и друзья. Тело Иова начало гнить от проказы и его выгнали из родного города люди, которые раньше ставили Иова в пример своим детям, как самого достойного гражданина. Но Иов не отрекся от Бога и получил в подарок сто сорок лет жизни.

Илья включил музыкальный центр. Под мелодичный, живой голос Скай Эдвардс, Илья приготовил гренки, заварил крепкий индийский чай и без аппетита позавтракал. Затем собрал мусор, оставшийся после пьяных выходных, захватил рюкзак и вышел на осеннюю, хмурую улицу.

— Доброе утро, — сказал Илья двум соседкам, выгуливающих собак.

Соседки, всегда культурно здоровавшиеся с Ильей, отвернулись в другую сторону, не сказав ни слова. «Что такое? — удивился про себя Илья, — вроде не буянил на выходных». Илья выкинул пакет с мусором и отправился на автобусную остановку. Шлепая по лужам, навстречу ему шел старый приятель Юрка. Илья улыбнулся, вытаскивая для приветствия руку из кармана. Юра с презрительным видом, молча, обошел Илью по широкой дуге. Илья с недоумением посмотрел ему в спину. Прохожие неодобрительно косились на Илью на протяжении всего пути до остановки. Впервые за свои двадцать шесть лет Илья почувствовал себя в родном городе, на родной улице — чужим. Чужим, которого ненавидят. Под козырьком, среди немногочисленных людей, Илья узнал Шурика, соседского пацана, которого Илья знал с детства. Шурик посмотрел в глаза Ильи и, не говоря ни слова, вбежал в проем подъехавшей маршрутки. Илья посмотрел вокруг. Он почти физически ощутил волны неприязни, исходившие от людей. Да что там от людей — сам воздух уплотнился, принимая почти видимую форму и давил на Илью душной, липкой массой. Ошалевший Илья автоматически вошел в свой автобус.

«Подумай о душе!» — напомнил плакат с обнаженной девушкой. По ходу маршрутки глаза Ильи постоянно натыкались на рекламу светлого и темного пива. На плакатах, пестрящих абсурдными слоганами, Илья различал только белые и черные цвета, вспоминая голос из сна: «Ты светлый или темный?».

На остановке метро автобус опустел, Илья с облегчением уселся в дерматиновое кресло и бездумно уставился в окно. Из гипнотического состояния Илью вывело неясное бормотание. Пожилой мужчина в старомодном плаще и шляпе сидел через проход от Ильи. Туфли заляпаны грязью, между ног стоит кожаный дипломат. «Земной шарик решили взорвать, — тихо бормотал он себе под нос и крутил длинными пальцами перед собой воображаемый шар, — А вы плавали с йогом в жидком металле?». «Наш клиент, — подумал Илья, потом с ясной и ужасающей четкостью решил для себя, — я тоже схожу с ума. Паранойя, плавно переходящая в шизофрению, — поставил себе диагноз Илья». А мужчина в старомодном пальто все твердил: «Земной шарик решили взорвать, земной шарик решили взорвать…».

* * *