Тихий Коррибан [СИ]

Спуск в подвал завален всяким металлическим хламом. Расчищая себе проход, я пытаюсь понять, как ржавые запчасти различной техники могли оказаться в кантине. Не думаю, что здесь кто-то приторговывал таким старьем. Что-то шумит внизу — кажется, там работает какой-то механизм, но это не значит, что ничто живое или полуживое не могло притаиться там. Отворив дверь подвального помещения, я застываю как вкопанный на пороге. Шум оказывается ритмичным хлопаньем крыльев тойдарианца. Хорошо знакомого мне грязного тойдарианца. Проходимец Уотто, каким-то образом оказавшийся здесь, разместил в подвале свою лавку. Правда, все, что он мог продавать, имеет ныне совершенно нетоварный вид — проржавевшие механизмы и инструменты валяются среди сырой пыли, некоторые из них завернуты в пленку, но и это не помогло их сохранить.

— Какого черта? — недоумеваю я, увидев старого знакомого.

Уотто пялится на меня помутневшими воспаленными глазами:

— У меня есть то, за что ты выложишь любую сумму, Эни! — восклицает он, паря над чем-то, что лежит на железном столе под куском грязной ткани.

Руки тойдарианца трясутся от напряжения, вязкая слюна ползет от угла рта по рыжей щетине на него подбородке. Он срывает покров — и я вижу на столе изувеченное тело моей матери! Непроизвольно я вцепляюсь пальцами в свои взмокшие волосы. Старые раны вскрываются. Но ведь тускены убили ее… несколько лет назад!

— Ты должен, должен, должен дать мне деньги! — как одержимый, бормочет Уотто, его нездоровые глаза блестят.

— За что?! — кричу я в отчаянии.

— Оставь. Уходи, — слышу я голос графа за спиной.

Но я не могу пошевелиться. Я смотрю на окровавленное тело матери. Похоже, я схожу с ума, а тойдарианская мразь мерзко смеется, пустив очередную слюну на немытый подбородок:

— За все в жизни нужно платить, Эни! Никаких исключений! Есть только ситуации, в которых неуместен торг. И смерть — главная из них!

Я чувствую, как ярость вскипает во мне, подогретая старой болью.

— Просто уходи отсюда! — настойчиво советует Дуку, но я едва его слышу, словно голос звучит откуда-то издалека, из-за нескольких каменных стен. Ему не достучаться до меня.

Я снимаю с плеча дресселианскую винтовку. Уотто продолжает фанатично требовать деньги, даже когда я передергиваю затвор. Он не видит опасности. Я одним выстрелом пристреливаю его, для верности тут же выстрелив еще раз, когда короткое толстое тело рухнуло на пол, и лишь тогда в мои мысли возвращается ясность. Я смотрю на графа, невольно признаваясь себе в том, что ищу в этом несгибаемом мужественном человеке некую моральную поддержку, но вижу в его темных глазах лишь разочарование.

— Какая была в том необходимость? — ставит мне вопрос Дуку. — Ты думаешь, тойдарианец с Татуина в действительности прибыл бы сюда? Ты совсем забыл о том, что не все, что ты здесь увидишь, будет реальным?

Я не забыл. Но и не смог вовремя вспомнить. Отпираться тут уже нечего.

— Хорошо, — отвечаю я. — Что это значит?

— То, что ты не умеешь принимать смерть как естественную часть жизни, — слова графа Дуку выводят меня из себя.

— Моя жена умерла буквально вчера! — вновь срываюсь я на крик. — Я не могу!

— Будь сильнее своих страстей! — мой прежде невозмутимый союзник вынужден также повысить голос. Наверняка его нервирует то, что я не могу его понять. Но ведь и он не понимает меня!

— Никто не может быть сильнее смерти!

Дуку чуть склоняет голову набок — едва уловимый жест несогласия.

— А Дарт Плэгас Мудрый? — звучит его сдержанный риторический вопрос.

Мне приходится задуматься, но и в раздумьях я беспокоен. Что за знания открыл Плэгас! Как можно было избавиться от его голокрона? Что может оправдать такое кощунство? Я нашел часть. Но где искать остальные? Найду ли я их вообще? Проклятье. Лучше бы Уотто предлагал, чем промочить горло — за это я бы сейчас выложился.

Звуки наверху прерывают ход моих буйных мыслей. Звучавшая там все это время музыка превращается в помехи, в стонущий и скрипящий шум. Похожие звуки издавал мой неисправный комлинк. Обменявшись настороженными взглядами, мы тихо поднимаемся в зал кантины. Не торопясь заходить, я медленно приоткрываю дверь и заглядываю внутрь. За барной стойкой что-то происходит. Там стоит кто-то, крупный и высокий, весь в черном, а перед ним дергается, словно в конвульсиях, нечто трупного цвета. Постепенно я бесшумно распахиваю дверь полностью, и мы пытаемся тихо приблизиться на достаточное расстояние, чтобы рассмотреть происходящее, но при этом остаться под покровом тени.

— Теперь я понимаю, о чем он говорил… — шепотом произносит Дуку.

Вглядевшись лучше, я осознаю, что перед нами существо в шлеме и доспехах, которое я видел в кошмаре стоящим в круге пламени! Черный опаленный монстр терзает другое чудовище, представляющее собой две сросшиеся нижние половины женских тел. Он прижимает этот нелепый силуэт к стойке. Я так и не пойму, что делает монстр, но ассоциации, возникающие у меня, неприятные и даже постыдные.