Тихий омут (СИ)

— Потому что интервалы между пропажами стали меньше? Может, они просто перестали осторожничать. Как с тропинкой и следами.

— Да, они могут наглеть. Но должны понимать, что кормёжка привлечёт внимание. Вурдалаки осторожны, это заложено в инстинктах. Так что без весомого повода менять надёжный способ не стали бы.

Он помедлил с ответом, снова взглянув на небо. Смеркалось на глазах.

— Твари меняют тактику, пробуют новое. — Пояснила охотница. — Возможно, им пришлось сменить место укрытия. Прятать тела в лесу стало неудобно. Выбрали свалку, но она чем-то не понравилась. И тела стали сбрасывать в воду.

— Может, до каналов им добраться легче, чем до свалки. Стоит изучить район рынка?

— Можно. — Неуверенно кивнула она. — Но это центр города, до него можно за десять минут добраться со всех сторон. Я бы обратила внимание на окружающие районы.

Судя по вздоху, он представил себе массовые обыски домов, торговых лавок, чердаков и подвалов у половины города. Да скорей всего, такое предложение останется лежать измятым в урне исправника.

— Амулет реагирует? — Поинтересовалась она, замедлив шаг.

— Пару раз становился тёплым. А что?

— Взгляните.

Он подошёл ближе и нахмурился. Тропинка выходила на открытое место и исчезала на каменистой земле, где следов не оставила бы даже лошадь.

— Так… — Он достал амулет, взглянув на него. — Мы ещё далеко от нужного места. Вы улыбаетесь?

— Ну так, вам повезло. Без меня оставалось развернуться и уйти. — Довольно сказала Кайя и расстегнув куртку, повесила на ближайший сук. И принялась шустро раздеваться.

— А вы придумали какое-то занятие? — С явной насмешкой поднял бровь сыскарь. Она только фыркнула, заподозрив, что он просто-напросто опешил. Так ещё немного, и начнет понимать его легко, как обычных людей.

— Подержите. Можете отвернуться.

И сунула ему в руки куртку со свитером. Похоже, он и вправду растерялся, покорно держа вещи, к которым быстро добавилась рубашка и свёрток из брюк, куда она завернула бельё. Ботинки просто отставила в сторону.

С давних времён собственная нагота перестала смущать Кайю. Оборотни воспринимают её как необходимость, а уж охотнику-оборотню стеснительность вовсе не нужна. Полукровке доводилось перекидываться при свидетелях, и воспринималось это рабочим моментом.

Но сейчас воздух коснулся разгорячённой кожи по-особенному, и заставил невольно покрыться мурашками. Ей потребовалось усилие, чтобы казаться спокойной, когда она размяла шею и села, упёршись ладонями в землю.

Выдох. Центр тяжести, будто сдвинутый чужой волей, сместился ближе к голове. Кожа стремительно теряла чувствительность, будто укрытая плотной шубой. Босые ступни примяли землю подушечками лап, на пробу выпустили когти. Чувствительное местечко на пояснице заныло, а потом на траву лёг длинный хвост.

Крупная, пятнистая кошка зевнула и неторопливо потянулась, с удовольствием чувствуя, как кровь ускоряет бег, и разогреваются мышцы. Мысленно шикнула на себя за показуху и пройдя вперёд, широко раздула ноздри.

Несмотря на предпочтение к этому облику, нюх полукровки ничем не уступал лучшей ищейке. Может, и превосходил; не представлялось случая сравнить.

Загривок по-собачьи ощетинился короткой шерстью. Этот запах она прекрасно знала. Сладковатый, будто помесь мёртвого тела и жасминового парфюма. Дёрнув кончиком хвоста, она коротко рыкнула и оглянулась на сыскаря. Тот поудобней перехватил её вещи и кивнул. Мол, понял уже: веди.

Так и подмывало броситься по следу хотя бы вполсилы, чтобы заносчивый тип быстро выдохся и остался за спиной. Но — нельзя, она на работе. Так что убедившись, что след достаточно ощутим, она неторопливо потрусила вдоль невидимой тропки.

Миновали верхушку холма, углубились в лес. Кругом темнело, однако мужчина следовал за ней легко, словно прогуливался по парку. Позади в какой-то момент блеснул свет. Оглянувшись, она зажмурилась от неожиданности: у Дарта, оказывается, был при себе светоч, при активации успешно заменяющий факел.

Она свернула в заросли без предупреждения. Он без лишних вопросов повторил манёвр, даже не запнувшись на какой-нибудь кочке. Отсюда было уже недалеко, и амулет в его руке должен был вовсю разогреться.

Так они и вышли на крупную поляну. Свободное пространство сплошь усеяли пролески, синие и белые, что в сумерках будто светились сами по себе. Поляну обрамляла цветущая черёмуха и дикие яблони, а воздухе разливалось далёкое пение зяблика. Вряд ли бы кто заподозрил здесь место расправы, даже если бы разглядел, что в центре порядком вытоптано, будто здесь водили хороводы.

Но ей ещё издалека испортил впечатление запах калужницы, что росла где-то в округе. Чувствительный нос слышал в её приторности нотки, похожие на…

— Мертвечина? — Усомнился Дарт, будто прочитав её мысли. Оглянулся и пояснил. — Кажется, или здесь пахнуло мертвечиной?

Она фыркнула, но со стороны это было похоже на попытку чихнуть, и мужчина не понял, что кошка смеётся.

— Надо же. — Сыскарь убрал амулет, глядя вперёд. — Они так боялись быть пойманными, что сливали кровь здесь?