Тихий русский

Но для Геныча это ничего не меняло: скандальная публикация состоялась, когда он уже налудил несколько десятков страниц своего мрачного потенциального хита. Мнимый приоритет «галльских петухов» его не смутил. Он знал, что с учётом теперешней быстроты письма, с какою работают профессионалы, чужестранцы начали работу над своей книгой после того, как «сам себе худсовет» Геныч утвердил фабулу и сюжет русского лувсепока. Читать чужую книгу он не собирался, не боялся и втёмную попасть в чужой проторенный след. Французы вели повествование от лица «верхов, которые не хотели жить по-старому», а Геныч смотрел на проблему ликвидации президента со стороны «низов, которые жить по-старому не могли».

Се ля ви, господа «лягушатники».

Сейчас в его голове теснились вызванные им к жизни образы «героев» богомерзкой книги. Работа над ней была в самом разгаре, и ни один человек, включая Генкину великомученицу-жену, не ведал, на что и на кого замахнулся изверившийся провинциальный «терминатор»…

Геныч миновал два мусорных бака, установленных на обочине так, чтобы автомобилистам было сподручно выбрасывать мусор не выходя из машины, в какую бы сторону они ни ехали. Но и автомобилисты, и безлошадные обыватели всё время промахивались, поэтому обочины постепенно превратились в свалку отходов.

За импровизированным футбольным полем с воротами без сетки, у подножия естественной горы возвышалась неопрятная гора искусственная – так мог бы выглядеть взорванный террористами жилой дом. В самом деле, громадная куча досок, щебня и кирпича ещё совсем недавно была домом – очень старым и нежилым. До революции дом был и назывался публичным – замечательная, надо сказать, «институция»! Много лет он мозолил глаза местным перестроечным и постперестроечным властям, намекая на их, властей, полную проституированность. Власть невыдержала издевательства и распорядилась снести пустующее здание – утёрла нос террористам.