Тихий шепот звезд

– Что вы хотите услышать? – хотел спросить Сергей, с удивлением услышав вместо своего голоса какой-то малопонятный хрип, тем не менее, гувбивец его понял.

– Правду, господин Эйтан, правду, – ответил он, наклоняясь вперед и пристально смотря на измученного мужчину. – Скажите правду, и все это тотчас прекратится.

– Я ее и говорю, но вы мне не верите, почему?

Мордоворот занес руку для удара, заставив Ратного невольно сжаться, но офицер быстрым жестом остановил его.

– Почему, господин инженер? – следователь поднялся из-за стола и, взяв стул, поставил его напротив Сергея. – Ну как вам сказать? – сказал он, опираясь на него правой ногой и окидывая Ратного взглядом, каким обычно разглядывают какое-нибудь не особо приятное насекомое, прежде чем его раздавить: – Наверное, все дело в том, что настоящий аэр-лейтенант Эйтан погиб, и это зафиксировано вон в тех документах, – он ткнул своим мясистым пальцем в сторону стола, на котором лежала серая картонная папка. – У вас хорошая легенда, господин инженер, или кто вы там. Четвертый аэроотряд Второй имперской аэрогруппы потерял почти весь летный состав во время битвы за Табрусский перешеек, и вы, наверное, думали, что свидетелей не осталось, – капитан покачал головой. – Вы ошиблись, очень сильно ошиблись. Заметьте, я сказал «почти никого не осталось».

Он опустил ногу на пол и, вернувшись к столу, открыл папку. Достав оттуда пару фотографий, подошел к Сергею и буквально сунул их в его лицо.

– Знаете этих людей?

Ратный пару минут разглядывал потрепанные фото, где были запечатлены незнакомые ему молодые офицеры, затем отрицательно мотнул головой.

– Нет.

– Да? Странно, – следователь сделал удивлённое лицо, – это же ваши боевые товарищи. Вот этот, – он щелкнул пальцем по одной из карточек, – почти три месяца был с вами в одном экипаже. Как же вы можете их не знать?

– Я потерял память, капитан, это в ваших бумагах не написано?

– Написано. Очень удобно. Можно помнить кого надо и что надо и не помнить всего остального. А главное и придраться не к чему, – гувбивец пару раз хлопнул в ладоши. – Браво, господин Эйтан, браво. Однако вот незадача. Мы показали ваше фото этим офицерам, и знаете… никто вас тоже не узнал. Как вы это объясните?

Сергей неопределенно повел плечами.

– Лет-то сколько уже прошло?

Онемевшие губы опухли и едва шевелились, так что офицеру пришлось нагнуться почти вплотную, чтобы расслышать. Сергей едва удержался от желания нанести ему удар головой в маячащее перед лицом ухо, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет.

– Возможно, возможно, – кивнул тот, бросая фото на стол и прикуривая вытащенную из кармана арому. – Видите, господин Эйтан, я даже не спорю с вами, так мне охота добраться до истины. Может, вы просто расскажете мне правду, а?

– А я и не вру.

– Ай, ай, опять неверный ответ.

Хлесткий удар по лицу. Сергей от неожиданности прикусил язык, невольно вскрикнув при этом, а резкий удар под дых заставил его закашляться, выплевывая кровавую слюну.

– Хватит, Став, не переусердствуй, – поморщился капитан. – Отдохни немного.

Громила хмыкнул, но послушно отошел в сторону, заняв место рядом с обитой железом дверью.

– Видите ли, господин инженер, – следователь вытащил из папки листок бумаги, – все бы хорошо, если бы не этот доклад. Вот послушайте кусочек: «Я отчетливо видел, как идущий впереди нас 345-й вдруг резко стал снижаться. Скорей всего, были повреждены баллонеты, и потеря газа стала слишком велика. В следующий момент геранский снаряд попал в гондолу, и она в буквальном смысле разлетелась на куски. По всей видимости, взорвались топливные баллоны с газом. Я полностью уверен, что экипаж весь погиб, так как не видел, чтобы кто-нибудь выпрыгивал с парашютом. Аэр-лейтенант Ив тер Парсан».

Он аккуратно положил документ обратно в папку и вопросительно посмотрел на Ратного.

– Ну, я же жив, – прохрипел тот, едва балансируя на грани сознания. – Жив…

– Так, – следователь устало потер лоб двумя пальцами, собирая кожу на нем в вертикальные морщины. – Похоже, говорить правду вы не хотите, господин Эйтан. Что ж на сегодня мы с вами закончим, но завтра жду вас в это же время, не опаздывайте, пожалуйста, – он улыбнулся своей шутке и бросил быстрый взгляд на избивавшего Сергея охранника.

Как он оказался в камере, Ратный не помнил. Пришел в себя уже лежа на полу, рядом с невысокой деревянной койкой с тонким матрасом, поверх которого было брошено зеленое потрепанное одеяло. С трудом поднявшись на ноги, он доковылял до вделанного в стену умывальника и, открыв его, несколько минут плескал в свое опухшее окровавленное лицо ледяную воду. Несмотря на действие нанвитов, весь организм был как один огромный ноющий синяк. Голова гудела, тело ломило, а «ватные» ноги постоянно подкашивались. Закрыв кран, он доплелся до кровати, упал на нее и, подумав, что еще один такой день он точно не выдержит, потерял сознание.

Глава 6