Тихоня для хулигана

Я выбираюсь из тачки, продолжая терять кровь. После такого ранения придётся проваляться в постели день или два, чтобы восстановиться. Стучу кулаком по двери, привалившись плечом к косяку. Слышны торопливые шаги — Лана спешит мне открыть.

Но есть же ещё Тихоня. Вот я влип, блин. Поворачиваюсь и машу ей ладонью — типа, можешь валить. Но потом замечаю, какие огромные и перепуганные у неё глаза. Эта малявка точно заблудится в нашем квартале, если отправить её одну.

— Вылезай! — командую ей. — Не испытывай моё терпение. — Хлопает дверь. Тихоня выбирается из машины и обнимает себя за плечи, подрагивая. — Сейчас меня заштопают, и потом я выведу тебя на трассу. Сможешь свалить прочь… — еле ворочаю языком.

Начинаю отъезжать. Малышка вовремя подставляет плечо, придерживая меня. Отчаянная малышка. Где такие берутся? В момент, когда Тихоня замирает возле меня, дверь распахивается. На пороге дома стоит Лана — короткая чёрная юбка обтягивает прекрасные загорелые бёдра. Если она сядет, её упругая задница будет оголена почти полностью. Лана перебрасывает через плечо копну тёмных, как ночь, волос.

— Привет большой Акуле! — начинает игриво, поигрывая кулоном в виде черепа, болтающимся на шее. Но потом, заметив Тихоню, шипит, как кошка. — Что за тёлка?

— Я одолжил у этой белозадой тачку. Взял погонять. Меня порезали… — Лана переводит взгляд вниз, глуповато хихикая. Обкурилась, дурында. — Ну?! Ты поможешь мне или будешь торчать на пороге?!

Собравшись с последними силами, отлипаю от Тихони. Грубо двигаю Лану плечом и вваливаюсь внутрь её хибары. В нос ударяет запах травки. Лана, помедлив всего секунду, отправляется следом за мной и кивает на продавленный диван в гостиной:

— Сядь. Я принесу всё необходимое.

Сажусь, превозмогая боль. Потом осторожно отклоняюсь и пытаюсь стянуть с себя футболку, морщась от уколов агонии. Тихоня стоит в дверях. Она обводит взглядом комнату и останавливается на мне.

— Тебе нельзя так дёргаться, — замечает она, наблюдая за моими попытками снять футболку. — Проще разрезать.

— Завались. Я не спрашивал твоего экспертного мнения, — грубо обрываю, потому что даже сейчас заносчивая мартышка решает поумничать и указывает мне, что делать! — В гостиной появляется Лана, неся прозрачный пластиковый ящик с аптечкой. Она присаживается рядом на низкий пуф и начинает перебирать его содержимое. — Давай, детка, заштопай это дерьмо, — прошу, сжав колено Ланы.

Она наклоняется надо мной, потеревшись сиськами о лицо, чтобы достать бутылку спиртного, припрятанную за одной из диванных подушек.

— Анестезия, Акула, — и отхлёбывает первой, протягивая пойло мне.

Потом я наблюдаю за ее попытками продеть нить в иглу. Лана порядком обкурившаяся, и поэтому у неё ничего не выходит.

— Да ладно, упрямец! — всплёскивает в ладоши Тихоня. — Ты влип в большие неприятности! Тебе надо в больницу! Твоя подружка обкурена… Как у вас говорят… в дым! Она даже пуговицу не сможет застегнуть, не говоря уже о большем.

— Умолкни, — цежу сквозь зубы. — А если ты такая ловкая, то просто продень нить!

Тихоня топчется на месте пару секунд, потом решительно пересекает гостиную и с брезгливым выражением на смазливом личике садится на диван, отбирая у Ланы коробку. Быстро выкладывает на стол всё необходимое.

— В этом доме есть ванная с водой и мылом? Нужно помыть руки, прежде чем браться за дело!

Мне охуеть как больно. Но я не могу не посмеяться над решимостью Тихони. Да она же хлопнется в обморок, как только увидит рану вблизи…

— Спорим, что ты облажаешься? — спрашиваю ее.

Интересно, как зовут эту крошку с тёмными глазами? Хочется узнать её имя. До одури. Но я пресекаю эти мысли-сорняки. Валите на хрен из моей башки! Вон!

— Если ты будешь вести себя, как козёл, то я облажаюсь нарочно! — сердито отвечает Тихоня. — Или, может быть, мне стоит посидеть без дела? Буду смотреть, как подружка зашивает тебе всё, что угодно, кроме раны… И что ты решил?

— Лана, покажи ей, где ванная, — прошу бывшую подружку.

Лана молча кивает в сторону уборной. Пока Тихоня омывает свои белоснежные ручонки от несуществующих пятен грязи, Лана тянется ко мне своими губищами. Уверен, она хочет меня засосать хорошенько.

— Детка, если ты не заметила, то я сейчас не в настроении, — отстраняю бывшую подружку.

Кажется, вовремя. Потому что Тихоня присаживает рядом с решительным видом и безжалостно кромсает мою футболку ножницами.

— Охренеть ты вредительница! Теперь ты должна мне футболку! — требую я.

— Совсем обалдел?! Ты втянул меня чёрт знает во что! — надувает губы, смотря на меня сердито. — Ещё и требуешь купить тебе футболку?!

— Я спас тебе жизнь. И, возможно, целочку. Ты же ещё целочка? — презрительно кривлюсь, пока Тихоня ловко продевает нить в иглу.

— Не. Твоё. Дело. — Малышка опускает ладонь на мой пресс и позволяет себе скользнуть взглядом на грудь, явно оценив крупную татуировку в виде пасти акулы. — Теперь понятно, почему тебя называют Акула… — Непонятно, язвит она или нет. — Будет больно, — предупреждает малышка.