Тихоня (СИ)

— Старые они, — чуть не плакал великан, — и еще хозяйки на корме экономили, хотя Зора и без того в обрез денег на сено оставляла. Она вообще всех полуголодом держала… простите, госпожа Леонидия, я человек простой, и то постепенно понимать стал, что нарочно это.

— Не извиняйся Харст, — устало качнула головой госпожа, — и забудь о них обо всех. Ты домой возвращаешься.

Она хотела сказать что-то еще, но смолкла, обняла за плечи сына и зашагала дальше.

— Оставь их тут, Харст, — приказал герцог, — давай расседлаем и отдадим овес. Может, отдохнут да и встанут, я из Вишняков кого-нибудь пришлю, чтоб увели.

— Тогда пойдем напрямик, через овраг, — решил через некоторое время кучер, я тропку знаю. Так намного короче, но лошади там бы нас не вывезли, пришлось бы в поводу вести, потому мы и ехали по дороге.

— Веди, как хочешь, — устало согласился Арви, ощущавший себя так, словно едва встал после тяжелой болезни.

Хотя припоминал, что и в прошлый раз, когда Зоралда снимала с него действие заклинания потери памяти, больше суток лежал пластом.

Последние лиги до Вишняков беглецы проделали уже в полной темноте, и Леонидия почти висела к этому моменту на локте у кучера, но никто не услышал и слова жалобы от мужественной женщины.

— Знаешь, Леона, — пробормотал герцог, когда они, завидев неяркие огни большой деревни, присели на несколько минут передохнуть на сухом поваленном дереве, — можешь сколько угодно обижаться, но я сегодня не стану писать Олтерну, что мы сбежали вместе. Напишу утром, когда ты станешь похожа на человека.

— Спасибо, ваша светлость, — измученно улыбнулась Леонидия, — такого чистосердечного комплимента мне еще никогда не говорили. Ну, идем?! А то я засну прямо здесь.

А про себя печально подумала, что возможно, зря он боится написать Олтерну сразу. Показывала ей Зоралда портреты знатных девиц, которые были у герцога в эти годы фаворитками. Холеные, красивые, в шикарных платьях и драгоценностях от лучших ювелиров. А она после похода по горам и проклятого зелья на старуху похожа, видела днем в зеркале. Сама испугалась. И Олтерн непременно испугается, можно даже не беспокоиться, что в его сердце ни с того, ни с сего проснутся старые чувства. Она на это и не надеется, несмотря на шутки Арвельда.

Но во сто крат хуже, если он решит, что что-то обязан ей из-за Тэлрода. Вот этого она не вынесет.

— Господин, — Неуверенно окликнул Арвельда кучер, когда они вошли в деревеньку, — я тут вспомнил, что хозяин постоялого двора извоз держит. У него всегда повозка наготове, можно нанять. А еще у него большая пирамидка есть, и капсулами он приторговывает, приятель мой говорил. У вас денег хватит?

— Всего у нас хватит, — повеселел герцог, — веди!

Они вяло топали за Харстом, несущим Тэла на руках, когда из переулки навстречу вывернули всадники.

— В сторону! — так злобно шикнула Леонидия, что мужчины невольно сначала отпрянули к самому плетню, и только потом поняли, зачем так поступили.

Во главе небольшого отряда, ведущего с собой груженых поклажей коней, ехал Кэнк, и, наверное, удача еще держала над беглецами свое крыло, раз он совершенно не обратил на них внимание.

— Демон, — выдохнул Арвельд, — они все-таки сюда добрались. Где этот постоялый двор? Похоже, нужно писать письма. Леона, как ты их заметила?

— Зелье ночного глаза. Извини, что не предложила вам, там было очень мало. Сам понимаешь, она мне ничего такого не давала, так что доставала я все с большим трудом.

— А Змея и Эсты среди них не разглядела?

— Не было их там. Все те охранники, что были в каменоломне. Видимо, они сумели добраться до башни.

— Как раз есть капсула на четверых до столицы, — обрадовался хозяин постоялого двора, убедившись, что у странной компании, которую привел кучер из предгорного поместья, хватает монет, чтоб оплатить его услуги, — не сомневайтесь, маг из почтовой гильдии мне большую пирамидку поставил. Мигом будете в столице, можете надавать мне по шее, если не дотянет до башни.

— Не волнуйся, надаем, — отсчитывая золотые, жестко глянул Арвельд, — где она у тебя?

Пирамидка, как и требовали правила, стояла в отдельной комнатушке и герцог приказал всем ухватиться за него и придерживать друг друга.

И лишь оказавшись на ярко освещенной площадке столичной портальной башни и услышав голос дежурного мага, — третий сектор, четверо господ, освободите место, — до конца поверил, что побег им удался.

— Герцог Арвельд Адерский, — пройдя к стоящему на возвышении столу, за которым удобно устроился маг в серой мантии, представился Арви, — переход на четверых в Адервилль, за счет герцогства.

Маг спокойно протянул магическую плитку, и герцог приложил к ней руку.

— Пройдите на вторую площадку, — вежливо кивнул маг, когда на краю пластинки засветился синий камень, даже не подозревая, какая буря вспыхнула в этот момент в груди бывшего заключенного.