Тихоокеанский шторм

В его распоряжении имелись только «Хирю» и «Сорю», но Ямасиро удалось поднять в воздух большую часть своих самолетов, отправив оставшиеся под палубы с полным вооружением, дабы освободить палубы. В течение долгого времени ситуация развивалась в состоянии контролируемого хаоса, и к тому моменту, когда его ударная группа была направлена на северо-восток на поиск американцев, враг уже знал его диспозицию.

Американские авианосцы смело выдвинулись на запад, словно боксер, отброшенный на канаты, но сумевший увернуться в угол. Превосходная организация борьбы за живучесть позволила им освободить палубы, принять большую часть самолетов и подготовить их к новому боевому вылету, пока Ямасиро боролся за то, чтобы принять самолеты и подготовить ударную группу на юге. Самолеты Ямасиро направились к последнему известному местоположению американцев и начали поиск, но американцам, возглавляемым лейтенант-коммандером Уэйдом Макласки с «Энтерпрайза», повезло обнаружить последние самолеты группы Нагумо и последовать за ними, что вывело их прямо на авианосцы Ямасиро.

Результаты были катастрофическими. Американские бомбардировщики зашли на врага, а торпедоносцы лейтенант-коммандера Джона Уолдрона с «Хорнета» атаковали с малой высоты. Ямасиро заметил самолеты и принял их за свои, но прежде, чем он понял, что происходит, управляемый хаос сменился неуправляемым. Американские самолеты обнаружили свои приоритетные цели и набросились на них. Бомбы пробили палубы «Хирю» и «Сорю», и прошли достаточно глубоко, чтобы ударить прямо по снаряженным ударным самолетам, спущенным в ангары. Взрывы разнесли авианосцы на части. Затем в ход пошли торпеды.

К 07.00 «Хирю» и «Сорю» были потеряны, и Ямасиро перенес свой флаг на крейсер «Тёкай», в полном потрясении и разочаровании. Теперь он был командиром не более чем разведывательно-дозорного соединения в составе двух крейсеров и четырех эсминцев. Его самолеты все же смогли обнаружить и атаковать американцев, сильно повредив «Хорнет», который в результате полученных повреждений затонул, а также смогли повредить «Энтерпрайз» и «Саратогу», но после удара уходить им было некуда. Ни один авианосец больше не мог принять их.

В результате поразительного подвига, совершенного управлением полетов, около двадцати самолетов смогло добраться до последнего из авианосцев Нагумо — «Рюдзе», «Гарцующего дракона», ушедшего на север. Нагумо смог провернуть очередной финт, подняв самолеты с «Рюдзе», а затем посадив безпризорные самолеты Ямасиро. Затем они были заправлены и снова подняты в воздух, а авианосец принял собственные самолеты, израсходовавшие топливо, и таким порядком последние остатки группы Нагумо направились в Рабаул. Самолеты с «Хирю» и «Сорю», которым не довелось стать актерами этого воздушного цирка, были вынуждены уходить на вынужденную посадку в районе Гуадалкканала, и, хотя сами самолеты были полностью потеряны, их драгоценные пилоты в большинстве своем сумели добраться до берега, чтобы сражаться дальше.

* * *

Лицо Ямамото посерело. Вся операция вылетела в трубу. Странные помехи помешали координации японских соединений, и в результате американцы сделали то, что намеревались сделать японцы — разбили обе оперативные группы поодиночке. Он потерял «Акаги», «Хирю» и «Сорю», а «Кага» тянулся в Рабаул на жалких двенадцати узлах. Полученные повреждения были достаточно тяжелы. Ему предстояло провести несколько месяцев в ремонте, и на оставшуюся часть года он был потерян для флота.

Затем он услышал доклад о действиях адмирала Хары, и настроение упало окончательно. Капитан 2-го ранга Сакамото был жив, но было потеряно множесво самолетов с «Сёкаку», «Дзуйкаку» и «Рюхо». Его оперативная группа утратила боеспособность и не могла действовать у Гуадалканала.

Он угрюмо покачал головой.

— Четыре авианосца остались почти без самолетов, учитывая, что «Дзуйхо» также потерял почти всю авиагруппу и, как мы знаем, самолеты Ямасиро теперь коптят небо на Гуадалканале. Это катастрофа! У нас было девять авианосцев против трех вражеских! Мы могли бы разбить американцев, если бы скоординировали удар!

— Все дело в этих странных помехах, — пояснил Куросима с почти умоляющим выражением на лице. — Это может быть результатом применения противником неких передовых станций глушения. А этот корабль, «Мидзути», беспокоит меня больше всего.

— Больше всего? Этот корабль прошел через всю нашу операцию как пуля! Итак, Куросима, что с ним? Смогли самолеты Хары потопить его на этот раз?

— Поступили очень странные доклады, адмирал. Сакамото утверждает, что корабль просто исчез, когда они сумели прорваться к нему.

— Исчез?

— Доклады очень смутны, адмирал. Ни один из наших пилотов не сообщил о попадании, но корабль сначала поставил дымовую завесу, по крайней мере, так сообщили некоторые пилоты, а через несколько минут они не смогли его обнаружить. Я полагал, что он был потоплен, адмирал, возможно, одной из наших подводных лодок, но…

— Но наших подлодок в том районе не было, верно?