Тилья из Гронвиля (СИ)

— Что за писулька?

— От господина Селти.

Хозяйка протянула руку с короткими толстыми пальцами, и я передала ей письмо, хотя в душе уже и не надеялась на счастливый исход.

Госпожа Ульна раскрыла конверт, извлекла сложенный вчетверо лист, пробежалась глазами по строчкам, потом посмотрела поверх него на меня и вздохнула. Затем спустилась по лесенке со стула и подняла откидную столешницу, приглашая пройти к ней за стойку.

— Идем.

Она была женщиной солидного возраста, ниже меня ростом, коротконогая. Тем не менее это не мешало ей быстро передвигаться. Да так, что я едва поспевала за ней. Быстрым шагом, с четкими, выверенными движениями, хозяйка постоялого двора провела меня через крохотную кухню к лестнице, поднялась на второй этаж и провела по узкому, темному коридорчику до небольшой двери. Осмотреться я не успела, но подметила, что здесь все рассчитано на гномий рост, из чего сделала вывод, что она привела меня на свою личную половину, не предназначенную для посетителей. Предположение оказалось верным.

— Все комнаты заняты, — порывисто рассказывала госпожа Ульна. — Но если ты не прихотлива, могу предложить небольшую комнатку, бывшую гардеробную, за которую ничего не возьму. Пропитание и запас провизии в дорогу будут стоит полчекана, — открыла дверь, и я увидела полупустой крохотный закуток с малюсеньким окошком почти под потолком. — Матрас и подушку найду. Согласна?

— Да!

— Плата вперед.

Конечно, спать на полу в душном закутке не очень удобно, однако здесь я могу не бояться, что меня попытаются обидеть. Да и понимаю: хозяйка заведения сделала все возможное, чтобы помочь. От половины чеканной ей никакого прока, только морока, и все же не отказала мне. Хотя по природе она расчетлива и привыкла извлекать из любого действа прибыль.

Я вынула из кармашка чеканную и протянула ей.

Госпожа Ульна взяла монету, с сомнением во взгляде покосилась на мой карман и настоятельно изрекла:

— Зашей половину кармана, иначе по приезде в Эльверд сразу же обчистят.

Скорее интуитивно я поняла, что значит «обчистят». Однако от нее мое замешательство не укрылось, и она покачала головой:

— И куда тебя дуреху несет? Домой и замуж! Трое детей погодок излечивают даже от гномьего проклятья!

У меня хватило ума промолчать. Но хозяйка усмехнулась краями губ и добавила:

— Испытано!

Мне пришлось подняться с нею на чердак, где на старом стуле сушился соломенный матрац, подушка, старенький плед, и перенести их в комнатушку. Затем, пока я застилала постель, госпожа Ульна любезно принесла мне миску наваристой каши с кусками мяса.

— Отдыхай, пока есть возможность. Три дня с ребятами Селти — то еще испытание. Тряска, спешка и движение от рассвета до заката.

Ее предупреждение впечатлило меня, поэтому я быстро поела, отнесла тарелку на кухню, а затем вернулась в клетушку и легла набираться сил.

После трех часов крепкого сна я почувствовала себя бодрой. Больше спать не хотелось, а заняться в коморке абсолютно нечем. Поэтому спустилась и предложила помощь.

— Не нужно, — отказалась госпожа Ульна, сновавшая между кухней и общим залом с постояльцами. — Если нечем заняться, прогуляйся до фонтана удачи у ратуши. Лишняя удача не помешает.

Не знаю, что она имела в виду. Возможно, намекнула, чтобы не путалась под ногами.

И чтобы не раздражать хозяйку, я отправилась прогуляться по Пустелю.

Дневная жара сходила на нет. на улице, особенно в тени, стало свежо. Обрадовавшись открытому пространству, я с удовольствием вдохнула полной грудью живительного воздуха и зашагала к площади, где еще днем заприметила торговые палатки.

Однако пройдя совсем немного, растеряла уверенность и заволновалась.

Всю свою жизнь я прожила в тихом Гронвиле. Иногда по праздникам ездила с семьей на ярмарки, где меня всегда сопровождали родители, братья и сестра, еще знакомые и родственники. Сейчас же я чувствовала себя почти сиротой. И как не храбрилась, что смогу доехать до Эльверда, ужасно трусила.

Пустель — небольшой городишко, а Эльверд — огромный. Если сейчас робею, то что же будет потом?

— Справлюсь! — произнесла уверенно, пытаясь приободрить себя. И в качестве доказательства своей храбрости решила найти тот счастливый фонтан.

Городская площадь располагалась в пяти минутах ходьбы от постоялого двора. Одноэтажные дома сменились двухэтажными, с черепичными навесами и крышами. Появились уличные фонари, каменная кладка мостовой стала ровнее…

Однако главная площадь была небольшой, и на ней скученно, как поганки на пне, ютились блеклые торговые палатки.

Я привыкла, что навесы и вывески яркие, привлекают покупателей, а тут какие-то серые. Еще в торговых рядах пахнет несвежей рыбой, мусором и едой. И не было здесь ни попугаев, ни диковинных специй, ничего такого, что я привыкла встречать на крупных рынках.

Засмотревшись на товар сапожника, натолкнулась стоявшую посреди прохода зеленщицу, что ощипывала у салата подвядшие листья и тут же бросала себе под ноги.