Тим

Александр Цзи Тим

Глава 1. Родители

Ужинали мы, как обычно, вместе, за одним столом, на кухне. Отец — справа от двери, наверное, по привычке: как раз напротив на стене висел телек. Правда, сейчас он был выключен, смысла включать не было. Мать — спиной к двери. Я — спиной к телеку и лицом к отцу.

Мать приготовила борщ — вполне себе наваристый и годный, только мясо жестковатое, хотя варилось часа два, не меньше. Если вообразить, что это старая говядина, то ничего еда. Хлеб был еще теплым — мама сама его пекла раз в два-три дня. Сметаны не хватало, но не всё же сразу…

Перед родителями тоже стояли полные тарелки, но, пока я наворачивал за обе щеки, оба не притронулись к еде. Сидели, улыбались немного смущенно. Я старался не замечать этих улыбок. Когда я встану из-за стола и уйду в свою комнату, мать аккуратно выльет содержимое их с отцом тарелок обратно в кастрюлю, а кастрюлю, как остынет, поставит в холодильник.

Я им как-то уже говорил, что не стоит ломать передо мной комедию. Я ж и так знаю, что есть они не будут. Но отец забормотал, что традиции надо соблюдать. Какие традиции? Семейные?

— А дни-то все длиннее, — нарушил молчание отец, поглядев в окно. Там, за полупрозрачными занавесками, над городскими высотками заходило красное солнце. Его расплавленный диск перечеркивали веретенообразные облака, небрежно размазанные по тускнеющему небу.

— Так апрель уже, — поддакнул я, вымакивая куском хлеба остатки еды.

— Теплеет, — вздохнув, сказала мама. — Скоро лето. Самое время для путешествий…

— Каких путешествий? — не понял я.

— Загородных прогулок, например, — прищурился отец.

Я уставился на него. Он не отвел взгляда, но улыбка пропала. Я хмыкнул:

— Как же я вас-то брошу?

— Ну так… Ты уже взрослый, шестнадцать лет…

— Не в этом дело, — отрезал я.

Вмешалась мама:

— Ты ведь все понимаешь, Тима, сынок. Рано или поздно…

— Скорее поздно, чем рано, — снова перебил я. — Вы тоже все понимаете. Мне еще рано уходить. Я понимаю, лучше это сделать летом, когда тепло, но так ведь лето еще не настало, верно?

— Верно, — согласилась мать.

— Вот и отлично. — Я тоже кинул взгляд за окно. Огненный шар удивительно быстро уходил за горизонт. Пора спешить. — Ладно. Чая не надо, я воды попью у себя в комнате. Пойду, зубы почищу…

Когда вышел из ванной, в темном коридоре наткнулся на мать. Вздрогнул.

— Ты чего, ма?

— Ничего, — смутилась та. — Ты дверь не забудь закрыть, хорошо?

— Не забуду, — заворчал я.

Прошел в свою комнату, включил лампу, осветившую привычный бардак: кучу книг на столе и кровати, полуразобранный радиоприемник, рацию и набор бит, ножей и ружье. Патронов к этому ружью найти больше не удавалось, хотя я облазил весь город.

Мать продолжала стоять на пороге, теребя пояс домашнего халата.

— Спокойной ночи, — бодро сказал я.

Она радостно и виновато улыбнулась.

Не переступая порога, я чуть наклонился и поцеловал ее в щеку. Щека была холодная. Потом я закрыл перед ней тяжелую металлическую дверь, задвинул несколько задвижек, щелкнул замком. В двери имелся глазок, закрытый пробкой. Я сделал движение — хотел вынуть пробку и выглянуть в коридор, посмотреть, там ли мать, но не осмелился.

И так понятно, что там.

Некоторое время я безуспешно пытался починить приемник, потом бросил. Зачем? Надеюсь поймать передачу? Почитал книжки, думая о другом. В последнее время литературный вымысел только раздражал. Раньше у меня был ворох книг по маркетингу, успешному менеджменту, всякие пособия по тому, как разбогатеть, особо не напрягаясь, но их я выбросил вместе с прочим хламом. Я мечтал поступить на финансовый, но теперь мечтам не суждено сбыться.

Вымышленные истории хоть развлекают, а эта макулатура ни тогда, ни сейчас никому никакой пользы не принесла.

Я выключил свет, тщательно занавесил окна, наощупь нашел под подушкой беруши и засунул в уши. Спать с ними неудобно, но все же лучше, чем слушать то, что будет происходить ночью.

***

Утром встал рано, как и всегда. Некогда залеживаться, когда есть важные дела.

Завтрак приготовил отец: омлет из яичного и молочного порошков. Мать копошилась в их с отцом спальне, убиралась с утра пораньше… как и каждый день.

— Я насчет нашего вчерашнего разговора, — заговорил отец. — Уходить тебе надо. С нами тебя ничего хорошего не ждет.

Я со стуком поставил кружку с кофе на стол.

— А где меня ждет хорошее?

Отец не стушевался, ответил:

— Там, где такие же, как и ты.

— Никто не знает, сколько осталось таких, как я, — ядовито произнес я. — И в кучу мы не сбиваемся, не Буйные. Все — гордые одиночки, друг с дружкой как кошка с собакой. А еды у нас еще на три месяца хватит, так что не беспокойся.

— Я и не беспокоюсь…

— А! — Меня якобы осенило. — Вы с мамой о себе беспокоитесь? Я вам еды тоже найду, не впервой.

— Это неправильно, — прошептал отец. Губы у него побелели.

— Это ты сейчас так думаешь. Ночью будешь думать иначе.