Тим и Дан, или Тайна «Разбитой коленки»

— Надо признать, наши подарки подоспели как раз выворвывор-вовремя, — средний Древесняк прополоскал рот после очередной неудачной дегустации. — Амели и Прай в качестве свадебного путешествия предприняли экспедицию в жилище духа Бромедвея. Тот, кто хочет преуспеть в овладении мистическими знаниями и умениями — как, например, подчинить себе волю опытного солдата или болотной утки, или моря, или снежных лавин — тот не преминёт оказаться в подземелье духа Бромедвея. Если пришедшего Бромедвей сочтёт достойным, он откроет ему секрет тайной силы. Но получилось так, что Бромедвей был пленён глазами Амели цвета аквамарин. Он потребовал, чтобы она навсегда покинула общество людей и осталась с ним. Но Амели не захотела расставаться с молодым мужем. И тогда оскорблённый дух Бромедвей приказал своим подельникам спрятать её в подземельях крепости. В одной из потайных комнат никогда не доносилось ни одного звука — все её стены обшиты кромешной тишиной. В той пещере каждый становился невидимым из-за неисчезающего мрака. Из той пещеры ещё никогда не выбирался ни один человек — у попавшего в неё пропадала память о прошлом, а вместе с ней и желание увидеть солнце. Подельники Бромедвея закружили Прая по хитроумным лабиринтам, сбили с дороги. Он потерял рассудок от горя. Грязный, голодный он шатался по лабиринтам и кричал: «Амели!», и этот крик походил скорее на стон одинокого волка, чем на человеческие звуки. У Амели угасли память и желание увидеть солнце. Она просто лежала на мокром и холодном полу. Ни о чём не думала, ничего не хотела. Однажды во сне она перевернулась с боку на бок, и от неловкого движения флейта подкатилась прямо к её губам, девушка вздохнула, и флейта запела. Её звук услышал только Прай…

— А ещё услышал я… — маленький зелёный листочек бился на плече младшего Древесняка, как пульсирующая жилка. — Но я был далеко, гораздо дальше, чем Прай. К тому же я знал, что Амели любит его. Я не посмел опередить его. Он сам должен был вызволить её из страшной пещеры.

— Звук флейты не слышал Бромедвей. Прай благополучно добрался до страшного узилища и благодаря светящемуся во мраке ардамегону обнаружил Амели, — негромко рассказывал старший Древесняк. — Он дал ей откусить от нечерствеющего хлеба, и к ней вернулись жизненные силы, к ней вернулась память. И, конечно, любовь к Праю. Они поняли, благодаря кому выкарабкались из страшной пещеры, и пришли навестить нас. Именно тогда Амели и Прай повинились, рассказав о настоящем перстне, который загодя положила своему возлюбленному в карман Амели. — Старший Древесняк помолчал и добавил: — Они звали нас жить у них, но мы отказались.

— Но почему? — Обида поёжилась, оглядывая болотную неприютность. — Разве не разумнее было бы вернуться старшему брату к ювелирному делу, среднему — к поварскому искусству, а младшему продолжать выступать с концертами?

— Не знаю, поймёте ли вы нас, — задумчиво сказал старший Древесняк, оглядывая болезненные деревца, колыхание жижы, вялое небо. — Мы с братьями решили, если уж мы здесь воду замутили, нам её и расхлебывать.

— Мы решили, что это болото — наше Место в жизни, на котором нас никто не может заменить. Потому что только здесь мы можем помочь сохранить жизнь тем, кто ненароком попадёт в трясину. — Для комаров, пиявок и змей, которые могли бы за это время высосать у нас кровь, изжалить до смерти, но не сделали этого, для этой бедной, вечно больной воды, которая могла бы нас отравить, но пощадила, для журавлей и уток, которые подкармливали нас, пока мы не научились сами добывать себе пищу, — для всех обитателей этого страшного болота мы стали незаменимыми. Мы нашли с ними Общий язык. И поэтому все счастливы.

— Мы хотим, чтобы люди не совершали наших ошибок. Да, мы мёрзнем, наша кожа превратилась в древесную кору, наши тела под водой изъел мох. Но все вокруг знают о том, что в этом болоте живут братья, которые вначале потеряли Общий язык друг с другом, но потом нашли его сразу со всем миром — Язык Поступка. Речь — это Дар Даров. Прежде всего, с её помощью находят Общий язык. Но иногда поступок красноречивее слов, потому что он говорит сразу на всех языках. Мы поняли, что желание понять человека должно быть сильнее желания осудить. Чувство благодарности должно быть превыше чувства обиды. Все знают эти слова. Но так трудно повторить их на Языке Поступка.

— Ну а теперь пора и вам оказать помощь, — усмехнулся старший из братьев, довольный, что мальчик и лебедь выслушали их слова, — пора и вам оказать Скорую Болотную помощь. Тим, ступай-ка одной ногой мне прямо на голову. А другой ногой — на голову среднего брата. Ну а младшенький прокатит птичку с ветерком.

Так они и сделали. А пока Древесняки плыли, разрывая под водой перепутавшиеся корни, ломая поваленные деревья, разметая сор, Тим постарался выяснить, не знают ли они что-нибудь о Звере, который кричит по ночам.

Услышав вопрос, старший из братьев даже затормозил.

— Ну, кричит, и что? — Насупившись, спросил он. — Мало ли кто в лесу кричит по ночам?

— Мне кажется, он зовёт меня.