Тим Сваргин. Заколдованное путешествие

– Слухай команду. К бою товсь! Разрывным заряжай! Поправка на ветер – три начетверть. В брюшину цельсь!

Стрелометы еще не были наведены на цель, когда лучники дали первый залп. Стая стрел поднялась в воздух и, не достав дракона, градом рассыпалась по крышам палисада. Огнедышащий зверь был для них недосягаем. Отмечая свой путь полосой занимавшихся пожаров, он приближался к княжескому терему. Гудящее пламя охватывало Аркаим, небо закрывал черный горький дым. Жар и копоть стелились по земле.

Возгласы страха наполнили улицы города. Люди выскакивали из горящих домов. Отовсюду слышался плачь детей и крики матерей.

Седовласый провожал взглядом свое страшное творение. На его лице сияла самодовольная улыбка.

– Время пришло!

Его кулак по-прежнему смотрел в небо. Большой палец поднялся вверх и резко опрокинулся в землю. Дракон издал победный клич и бросился вниз. Под ним сверкала черепица княжеского дворца. Струя огня рассекла узорчатую крышу, спустилась по стене и опалила землю у крыльца. Вторая струя накрыла казарму. Облетев кругом, дракон поджег колокольню и стоящий подле нее храм. Они вспыхнули как спички. С быстротой скакуна пламя перекидывалось на дома, башни и стены. Горело все, что могло гореть. Прошло немного времени, и весь кремль был в огне.

Как ни старались стрельцы и как не метки были стрелометы, они не могли навредить дракону. Стрелы пролетали через него, как сквозь дым, а он продолжал нести смерть и разрушение. Густой дым питал дракона и делал еще сильнее. Ящер рос на глазах. Взмахи его крыльев с шумом толкали воздух, который словно в горне печи раздувал пламя пожара. И без того жаркий день стал вовсе невыносимым.

По цепи стрельцов передали приказ.

– Водометы на стены.

Первый фонтан воды, медленно набирая высоту, поднялся ввысь. За ним другой, третий. Как руки слепого они беспомощно искали дракона в закопченном небе, но смогли задеть лишь его хвост. Дракон ощутил прикосновение воды и огласил небо страшным клекотом. Его месть была страшна. Сорвав верхний ярус колокольни, он бросил его в водометную башню. Та рассыпалась грудой дымящихся бревен.

Очень скоро огонь добрался до тюрьмы. Начав с крыши, он сполз на стены и дверь. Вспыхнули рычаги кодового механизма. Сквозь щели дым проник внутрь. Сокамерники забарабанили в дверь. Рядом послышался слабый голос приходившего в себя Акинфа.

– Кто там?

– Это мы – горемыки! – завопили шахматисты. – Мил человек, дергани за рычажок. Открой дверь, родимый! Ведь живьем пропадаем.

– Нечем открыть – погорело все, – ответил Акинф. – А вы, что же, не ушли подземным ходом?

– Да где его искать? Все в дыму – не видать ничаво.

– А парень с вами был – Тимофей. Он где?

– Лежит посередь – отдыхает. Видно умаялся.

– Сейчас я вас вызволю, – простонал Акинф.

Он поднялся на еще слабые ноги и пошатываясь исчез во всполохах огня.

– Не забудь об нас, мил человек! Спаси – не возьми грех на душу!

Тим пошевелился и закашлялся. Тюрьма была полна дыма. Огоньки пламени появились в углу и у двери, перед которой метались две фигуры. Тим вспомнил про подземный ход и непослушными руками стал разгребать солому. Акинф сказал верно – внизу чернела дыра лаза. Оттуда тянуло приятной прохладой. Тим попробовал сдвинуть закрывавшие ход доски, но они не поддавались. Что-то обожгло спину. Тим оглянулся – с потолка дождем падали горящие искры. Рядом загорелась солома. Откинув ее от себя, Тим снова ухватился за доску.

***

Акинф пробирался через огненный коридор. Вокруг него в панике бегали стрельцы, княжеские слуги. Из терема выносили узлы с добром – ковры, мебель, сундуки с приказами. Посреди спасенного хлама стоял княжеский трон.

Сквозь гул и завывание пожара послышалось протяжное ржание. В суматохе никто не вспомнил о лошадях. Акинф подбежал к воротам конюшни и отодвинул засов. Тотчас створки распахнулись, и лавина лошадей вырвалась из смертельной ловушки. Топот десятков копыт наполнил площадь и вылетел за пределы двора. Акинф заглянул внутрь. В дыму мелькнуло белое пятно.

– Азарт! Ко мне, Азарт! – крикнул Акинф.

Белый жеребец поднялся на дыбы, но, одернутый короткой перевязью, осекся. Акинф бросился к коню, под копытами которого уже плясали языки пламени. Вмиг уздечка была снята, и Акинф верхом вылетел из конюшни. В его руке была веревка. Подскакав к тюрьме, он привязал один конец к двери, другой попробовал накинуть на шею коня, но тот, испуганно вращая глазами, никак не давался.

– Азарт! Азартик, милый! Постой.

Наконец петля была наброшена, и Акинф ударил жеребца по крупу. Азарт кинулся прочь, и дверь слетела с петель. Из дымной тюрьмы вывалились двое угорелых шахматистов. Акинф хотел вбежать внутрь, но прогоревшая крыша обвалилась. Нестерпимый жар дыхнул в лицо и опалил волосы, но Акинф не чувствовал этого. Его глаза искали Тима, и не находили его.

Неудавшийся ультиматум