Тим Сваргин. Заколдованное путешествие

Сам он редко появлялся в «Вельзихаусе». Всеми делами заправлял Галеин. Глядя из своего стеклянного кабинета на протекающие внизу очереди, первый помощник удовлетворенно потирал руки.

– Сегодня хороший урожай. Давно не было такого наплыва. Видимо, совсем невмоготу стало жить в глубинке.

– Да, – подтвердил сидевший неподалеку клерк. – Работы каждый день становится все больше. Вы сами займетесь распределением новичков или поручить это дело в отделы?

– Я хочу посмотреть на них, – раздался за их спинами голос Вельзевея.

Оба – Галеин и клерк – вскочили с мест и склонились в низком поклоне.

– Доброе утро, милорд!

– Да, возможно, оно доброе, – произнес Вельзевей и опустился в кресло.

Его взгляду открылся живой конвейер. По нему двигались сотни и сотни будущих жителей столицы, и каждому из них было уготовано место в этом большом городе, каждому был обеспечен свой угол.

– Анкеты, – коротко бросил Велзевей.

Галеин подал пачку бумаг.

– Есть интересные экземпляры, – проговорил он.

– Посмотрим, посмотрим.

Первый помощник встал за спиной Господина и стал комментировать.

– Вот этот здоровый как шифоньер. Ни за что не угадаете кто он. Вампир. Первый раз вижу такого огромного. Его распределили на скотобойню. И ему хорошо, и нам спокойно. Вот парочка ведьм из Подмосковья – этих отправили в салон гадания на Серпуховской. Дальше ничего особенного – домовые, запечники, подполовики. Им прямая дорога в работники ЖКХ. Вот еще. Редкостная удача – настоящий див. Для него пришлось вызывать автопогрузчик. Отправляем в лютеранскую церковь. У них как раз сломался орган.

Вельзевей откинул анкеты в сторону.

– Есть что-то интереснее?

– Да, милорд! Специально не распределяли – ждали ваших распоряжений. Сегодня на удивление большая поставка прекрасных чертовок. Вот они. Что прикажете с ними делать?

– Очень хорошо, – воскликнул Вельзевей, перелистывая страницы. – У меня как раз на заметке несколько крупных начальников, которых нужно скомпрометировать. Хорошенькие секретарши будут весьма кстати.

Пожар

– Что за люди? – с притворным возмущением вопрошал человек, чьи длинные, иссиня черные волосы переплелись с седыми. – Сколько лет прошло, а все без толку. Каждый раз одно и то же, а можно было договориться.

Он и трое его спутников спешились с коней и стояли над распростертыми на земле богатырями. У каждого из великанов в груди зияла смертельная рана, на лицах застыло удивление. Богатырские кони паслись у дороги. Им не было дела до того, на светлой или темной стороне растет трава. Они мирно стояли бок о бок и были живы.

Человек с сединой был одет в темные одежды. Его черная портупея плотно облегала коричневую туго застегнутую рубаху. На нем были темные, подпоясанные широким ремнем, брюки, высокие сапоги. Каждый шаг Седовласого отзывался звоном шпор. Поправляя натянутые до локтей перчатки-краги, он обходил место кровавой сечи, переступал раскинутые по земле руки и ноги богатырей, постукивал сапогом по их латам. Темная накидка Седовласого стелилась по пыльной дороге, по лицам и телам павших великанов.

По его пятам шел второй. Он был слегка полноват, и не в меру жаден. Обходя мертвецов, Толстяк ощупывал их карманы, рылся в сумах и все найденное складывал себе в мешок.

Еще двое стояли поодаль. Один из них натирал свой и без того блестящий кастет. Другой был молод и задирист, но сейчас не проявлял излишней активности – мешала незажившая в боку рана. Он получил ее не от большого ума, но считал своим долгом давать советы остальным. Наблюдая за Толстяком, он крикнул.

– Что ты хочешь там найти? У настоящих воинов никогда не было и не будет денег.

Толстяк на секунду замер, но потом снова принялся за свое.

Солнце давно перевалило за полдень и тени поползли к темной стороне. Там было тихо и все готовилось встретить ночь.

Седовласый вскочил на коня. Остальные последовали его примеру.

– Вперед! – скомандовал он, и четверка всадников стремглав унеслась по дороге на Аркаим.

Перед воротами города они осадили коней. Седовласый выехал вперед. Его рука в тугой перчатке и с растопыренными пальцами поднялась к безоблачному небу. Пальцы сжались в кулак. Тотчас, повинуясь этому жесту, дым печных труб города, до сих пор без следа растворявшийся в дневном мареве, устремился в одну точку, закружился и вскоре обрел очертания… дракона.

Покачиваясь в синеве неба, ящер разминал перепончатые крылья. Его когтистые лапы скрючились под брюхом. Над жирным телом покачивалась извивающаяся шея. На ней, вращая красными глазами, держалась оскалившаяся рогатая голова. Раздвоенный хвост мерно отбивал удары по толстым бокам. Будто пробудившись ото сна, дракон издал клекот. Из его ноздрей вырвались струйки дыма.

– Пусть все сгорит! – произнес Седовласый и направил змея в сердце города.

Неторопливо развернувшись, дракон полетел к высокой бревенчатой стене кремля. Из его глотки вырвались струи пламени.

В городе закричали.

– Виверна! Воздух! Виверна!

Ударили в набат. Крепостная стена заполнилась шапками стрельцов. На сторожевых башнях расчехляли стрелометы.

Раздались приказы.