Что касается тимуровской работы, и с нею случались проблемы. Тимуровцы и сами становились общественной нагрузкой для ветеранов войны и одиноких пенсионерок – состарившихся строительниц социализма. Принять у себя на подворье ораву школьников, занять их нетрудной работой и благополучно выпроводить, пока чего не сломали – задача не из лёгких! От тимуровских услуг ветераны чаще всего предусмотрительно отказывались, да и пионеры часто отлынивали от тимуровских дел. Стащить металлолом на ремзаводе и выпросить старые протоколы в милицейском архиве – веселей и почетнее. Но Гайдаровский музей предполагал наличие в школьной дружине обязательных тимуровцев. Одним словом, тимуровцами их назначили по остаточному принципу. Раз в неделю, после уроков, Инга была обязана отправиться на Первую Строительную вместе со всем своим третьим звеном. По дороге она досадовала, что из-за Аделаиды Ефимовны совсем нет времени на репетиции, ради которых затеяла она шефство в четвертом «В». Даже помечтать некогда о «Гусях-лебедях»! Лишь дома перед зеркалом и удаётся переброситься парой реплик с братцем-Иванушкой, печкой, речкой и яблоней, всякий раз при этом обращаясь к медведю, набитому опилками. Тот сидел в углу коридора и мало что понимал в драматическом искусстве. А ведь для школьного спектакля предстояло ещё смастерить декорации и выпросить у мамы её павлово-посадские шали – на крылья гусям-лебедям…
Свою подопечную они навещали всю осень, так и не придумав, чем той помочь. Дом старухи стремительно ветшал. В избенке от визита к визиту становилось всё безобразней, а сама бабка – неопрятнее.
– Конфеты сегодня дала старые, и пахнут гнилью, – пожаловался как-то Коля.