Тина

«Зачем изменяешь, зачем обижаешь Тину? Кто чуть приласкает, так сразу следом бежишь? Слава о твоих скандалах входит в вашу дверь раньше тебя. «Дружишь» со всеми и ни с кем? От такой славы крыша у тебя еще не едет? Герой! Зазвездился? А говорил, что любишь. Как ты можешь позволять себе так низко упасть в глазах жены? Не уничтожай лучшее в себе только потому, что не уверен в себе». Так он хмыкнул сердито: «Не начинай! Намеренно устраиваешь скандал? Тина все равно не поверит». А потом отшутился: «Одно другому не мешает. У нас не Америка, где каждый гражданин обязан соблюдать святость семейных уз. Мы ближе к Востоку и равенства полов не признаем». А я ему ответила: «Ты откровенен до цинизма. Удобная позиция. Только почему-то мужчины до свадьбы об этом не вспоминают, соловьями заливаются… А вот настоящая слава по другим коридорам ходит и тебя не зацепляет. Не достоин ты ее».

Потом снова пристала как банный лист: «Зачем ты обедняешь свою любовь, раздавая ее по кусочкам. Она, предназначавшаяся единственной, ей так и не достанется. А если ты все же встретишь Ее, что Ей преподнесешь – затасканное, затертое, обгаженное чувство? Нечего тебе будет вынуть из души и предъявить объекту твоего истинного обожания. Любить ты уже не сможешь». Не слушал, злился. Утверждал, что от скуки развлекается». Нет, все-таки правильно считается, что для счастья человеку нужен верный друг, умный наставник и любимый человек. Если какая-то компонента отсутствует, то… можно не услышать звон колоколов на пути обретения покоя.

«У меня складывается впечатление, что Инна слишком долго готовит меня к тому, чтобы выложить что-то главное о Кирилле, и будто хочет получить от меня согласие на продолжение нашего разговора. А я не стану даже пробовать приставать к ней с расспросами. Итак что-то жалость меня прихватила, а если она еще шмякнет меня по голове чем-нибудь трагическим, я вообще за сердце схвачусь. Чем она настроилась меня потрясти? Меня напрягает ее бесконечный монолог. Если бы хоть под водку заливала, я бы еще могла понять, а то ведь разговорилась на вполне трезвую голову, – раздражается Жанна. – Тина никогда не была похожа на человека, способного причинить кому-нибудь неприятность, и тем более защитить себя, но слова Инны звучат очень резким осуждением поведения Кирилла, что-то она слишком уж рьяно на него набрасывается. Воссоздает реальность прошлых лет не отдельными штришками, а крупными терпкими мазками.

Сама с легким сердцем готова кого угодно утопить в грязи, а косит под добренькую, как сказали бы мои внуки. Помнится, и раньше ее оценки никогда не страдали излишней сдержанностью, я знакома с ними не понаслышке. Она всегда кромсала чужие биографии в угоду собственной слабости и никогда не боялась избытком ложной смелости, оговаривая других, уничтожить себя. В ее словах неприятный привкус жестокости. Неужели она не понимает, что уже только одно подозрение может вычеркнуть человека из списка порядочных людей? Почему напрочь забывает о презумпции невиновности и с пугающей легкостью ставит под сомнение всю жизнь своеобразного сокурсника?..

На первом курсе Кирилл был душой нашей компании, не шел проторенной дорожкой, шутил, паясничал, говорил мне комплименты, был сама любезность. Это льстило моему самолюбию. Как-то он отсутствовал целый месяц, и я заскучала. Но, слава богу, ненужных иллюзий не родилось. И он быстро понял – не обломится ему.

Может, Инна только прикрывается своей жестокостью, не желая сознаваться в своей излишней сентиментальности? Хотя нет, она всегда старалась ударить первой. Заносчивая, эмансипированная особа! Ей всегда были нужны внешние проявления своего присутствия среди друзей. И она успешно добивалась его злословием. Ее распирало от нетерпения поделиться чем-либо пакостным. Что еще она прячет в углах подвалов своей темной и странной души?» – растерянно, с прорывающейся из глубины сердца обидой, думала Жанна. – Насколько я помню, Тина не принадлежала к числу женщин, ради которых мужчины способны совершать безумные поступки. Мне казалось, что она лишена всякого шарма, обделена чувством юмора, язык ее был бледен, как и лицо. Хотя в радости оно бывало таким милым и вдохновенным, так лучезарно светилось. Навязчивый страх что-то упустить, что-то не успеть сделать, превращал ее в колготную наседку.

Надо любить себя, не торопиться выполнять намеченное, находить время для собственного творчества. (Какие чудные слова!) Этому надо учить с детства. А если в голове одно: успеть, успеть… Вот то-то же! Я, признаться, и сама такая. Боялась, что… того и гляди, сама не выдержу.

Чего только стоила Тинина неспособность сполна наслаждаться каждым мигом жизни! В общем, недоставало ей блеска, искрометности. Такие не дают и не расправляют мужчинам крылья. А что такое мужчина без полета? Ноль без палочки.