Тина

А в глазах наших общих друзей твое поведение выглядит еще более постыдным. Не мудрено, что они избегают тебя и по собственному почину пресекают общение с тобой. Ты же, как котенок весь день только ловишь себя за хвост. К тому же твой желчный, неуживчивый характер… Опротивело твое дешевое пижонство и дурацкий снобизм».

«Ты больной на голову или только придуриваешься? – жестко без всякой насмешки спросила я. – Не грузи меня своими проблемами. У меня в печенках твое умничанье и заурядное тщеславие, которыми ты множишь раздоры. Ты же сам от себя отрекся. Не пора ли повиноваться здравому рассудку, а не злопамятству и злопыхательству? Может, лучше достойно принимать все, что выпало на твою долю, к тому же по твоей собственной вине? – молотила я привычную копну нападок и обвинений, которую раньше всегда «дарила» своим мужьям. – Сколько ты еще сможешь продержаться, живя в таком режиме? Все зависит от твоей прихоти или Всевышнего приплетешь сюда?

Дружок твой Вовка плохо кончил, сгорел. Вы были неразлучны. Для него, тупицы, окончательно оглупленного алкоголем, все обернулось худшей стороной. Жена умоляла его не пить и не курить, а он орал, что бесит его тупая добропорядочность женщин. Жена сердилась: «Ты испытываешь радость от курения, а почему я и дети должны вдыхать эту гадость и губить свое здоровье? В семьях у курящих дети отстают в развитии. Который год мы живем в твоем чаду? Выходи на балкон курить!» Так ведь не слушал. Любую просьбу принимал в штыки. Потом плакал, мол, не думал-не гадал… Считал, его проспиртованного никакая зараза не возьмет, а тут рак… Не слегка коснулся или задел, с корнем вывернул.

И тебя, Кирилл, безотлагательно то же самое ждет, если… Прислушайся. На карту поставлена твоя жизнь.

Ну, не сумел ты вовремя ухватить быка за рога, потерпел неудачу во всех своих начинаниях, не исполнил, что давно задумал – так это уже в прошлом. Хочешь-не хочешь, но по этому шаблону тебя и сейчас все меряют, потому что не меняешься. В молодые годы человек зациклен на себе самом и ему трудно пропустить через свое сердце чужую судьбу, чужое горе, но с годами дальше видишь, больше слышишь, больнее чувствуешь. Чужие страдания тоже становятся небезразличными… Я о Тине. Она для тебя – награда судьбы, премия Бога! А ты беззастенчиво пользуешься ее добротой. Подзаряжаешься от нее? Не уделять внимание человеку, с которым ты столько лет общаешься бок о бок, в высшей степени непорядочно. Хотя о чем это я?.. Тина могла бы составить завидную партию какому-нибудь приличному парню, а связалась с тобой, непутевым».

А у Кира челюсть отвалилась от удивления. Не того, видно, от меня ожидал да еще с таким напором. Я наткнулась на его странный застывший взгляд. Он смотрел сквозь меня и явно пытался что-то важное понять и решить для себя именно сейчас, в данную минуту. И ответил мне угрюмо, но уже без прежней сонной тусклости в голосе:

«Ты настроена слишком критично. Сколько можно об одном и том же? Эта тема стала лейтмотивом всех твоих со мной бесед. Это разговоры ни о чем. Впрочем, в быту люди чаще всего говорят ни о чем и без всякой логики. Челюсти от скуки еще не сводит? А я надеялся, что ты меня понимаешь. Тина наводит на меня тоску своей праведностью и ты туда же. Не погружай меня в прошлое, не корми меня мерзкими, отталкивающими историями из моей жизни. Почем тебе знать, где притаилось и погибло мое счастье? Ты еще не колешься о частокол собственных шпилек? В твоих словах, конечно, есть доля правды, но несомненно и то, что она мне не нужна».

«А ведь, случалось, был шутником, даже заводилой и проказником. Особенно после рюмочки… Это не шизофрения. Кирилл сознательно преувеличивает болезненное состояние своего организма или намеренно гробит себя? И какие при этом вынашивает планы? – молча пытается поставить диагноз своему бывшему другу Жанна. – А друзья, зная об этом, отвернулись от него, бросили на произвол судьбы, и только ждут скорой развязки? Это уж как водится… кто бы спорил… Убедились, что мало чем могут ему помочь? Все кроме Инны и Тины?»

А Кир опять «поставил» старую, заезженную пластинку: