Тинтин и тайна литературы

Т. С. Элиот говорил: «Плохие писатели подражают, хорошие – воруют». В 1985 году американский писатель Уильям Берроуз опубликовал целый манифест, основанный на этом принципе, – призвал всех творческих людей отринуть «фетиш оригинальности», как он сам выражался. «Босх, Микеланджело, Ренуар, Моне, Пикассо – воруйте все, что попадется на глаза. Вам требуется осветить сцену определенным образом? Позаимствуйте это у Моне. Понадобился задний план в духе 1930-х годов? Берите Хоппера». Напомнив, что Джозеф Конрад мастерски описывал джунгли, воду и погоду, Берроуз советует: «Почему бы не включить эти куски, ничего не меняя, в роман о жизни в тропиках? Сценарий такого-то, описания и фоны для комбинированных съемок – Конрада». Шекспировских Ромео и Джульетту столь часто подсовывали публике под разными именами, что лучше, рассуждает Берроуз, поступить по-честному: сохранить имена. Шекспира насмешил бы совет Берроуза: «великий бард» много в чем опередил свое время, и в этом тоже. Когда Шекспир работал над собственными пьесами, первоначальные версии «Макбета» и «Короля Лира» уже существовали. Из них-то он и позаимствовал имена, персонажей и сюжеты. Сочиняя «Юлия Цезаря», он брал целые речи из древнеримского аналога протоколов парламентских заседаний. Одни места оставлял в первозданной форме, другие переписывал по собственному усмотрению. Иначе говоря, Шекспир «детурнировал» вовсю.

Всякий литератор – непременно пират. Качественная литература то и дело экспроприируется, присваивается новыми хозяевами, переписывается как другими писателями, так и читателями. Каждый акт прочтения – переделка произведения по собственному аршину: каждый читатель выносит из книги собственные впечатления, и они никогда не совпадают с впечатлениями другого, хотя книга – та же самая. Возможно, именно эти отношения писателя с читателем частично объясняют нервотрепку из-за экспериментального образца ракеты в «Пункте назначения – Луна». Лакмус рыдает и рвет на себе волосы, когда ракета, управляемая им по радио, выходит из-под его контроля и оказывается во власти противника. Подобно Эрже или любому другому автору, Лакмус отпустил свое детище в мир, и, после того как автор долго вынянчивал свое произведение, этот мир кажется бескрайним, как космос. Произведение странствует по миру, вырвавшись из-под контроля. Что ж, тогда свитки Франсуа и ракета имеют между собой нечто общее. Свитки – весточка, отпущенная не в пространство, а во время, тексты, которые будут прочитаны будущими поколениями, людьми, которых в момент написания не было даже в проекте. Сыновья Франсуа оказались никудышными читателями: они не выполнили инструкций в отцовском завещании, которые указали бы им на свитки. Тинтин и Хэддок неплохо умеют читать, но все равно упускают то, что скрыто в тексте на свитках, написано между строк. Впрочем, в конечном счете это неважно: для развития сюжета не обязательно, чтобы герои поняли все «правильно». Достаточно, чтобы распахивался простор, где возможны прочтения текстов, споры о них, их захваты и контрзахваты. В открытом море литературы всякий грабитель – пират. Просто некоторые, типа Франсуа или Тинтина, каким-то образом заполучили «законную лицензию» на свой промысел.

iii

И тут мы подходим к наследству Эрже – к наследству в строгом юридическом смысле, правам «собственности», которые завещаются после смерти собственника. Как мы уже упомянули, Эрже был бесплоден и не оставил потомства. Его вдова Фанни вышла замуж за человека намного моложе себя – англичанина Ника Родуэлла. Тут-то и воплотилась в жизнь сцена из «Тинтина в Америке», когда героя осаждают агенты рекламных агентов, жаждущие сыграть на его имидже («Десять тысяч долларов за фото Снежка в нашей закусочной “Друг человека”: “Грызу галеты Bonzo, иду по следу твердо!”, – говорит Суперсыщик Снежок»). Под руководством Родуэлла Fondation Herg'e застолбила за собой права практически на любые изображения Тинтина, а аффилированная компания Moulinsart стала использовать их в коммерческих целях – выпускать футболки, постельное белье, кружки и невесть что еще (не знаю, хватило ли у них смекалки зарегистрировать на себя бренд собачьих галет Bonzo, с портретом Снежка на этикетке). Fondation и Moulinsart свирепо защищают свою собственность. Известны случаи, когда они натравливали своих юристов на независимые сайты, посвященные Тинтину. Обе фирмы также подавляют свободное и беспристрастное обсуждение поведения Эрже во время войны. Например, не дают права на использование изображений тем критикам и биографам, которые затрагивают вышеупомянутую болезненную тему. Как пишет племянник Эрже Жорж Реми-младший, не унаследовавший от дяди ничего, кроме имени: «Корабль захвачен, на мачте поднят красный пиратский флаг… Бедный мой дядюшка, “они” обобрали тебя вчистую!»