Тёмная королева. Проклятый отбор

В том, что меня притащили сюда не для того, чтобы устрашить, а для того, чтобы оставить, сомнений не было.

– Папаша Тео, ты там ещё жив? – крикнул один из безопасников, державших меня за плечи.

Впереди раздалось покряхтывание и звон ключей. Послышались шаркающие шаги, и вскоре из темноты на свет ламп вышел не старый ещё мужчина с абсолютно седыми волосами, аккуратно забранными в пучок. В тёмно-серой, мятой, но чистой рубахе, слегка сгорбленный, но крепкий, он вертел в руках небольшой обруч, увешанный ключами разных размеров и цветов.

– Как сказать. А чегой-то мне сделается? – каркающий смех леденил кровь в жилах. – Я всех вас намерен упокоить, только после соберусь к старой Хель. Кого на энтот раз припёрли, гиены?

– Не твоё дело, Теодор, – одёрнул его Пьерсон. – Лучше давай отворяй клетку. Надеюсь, исправные найдутся?

– А как же, ярл Бездушный,– страж тюрьмы подошёл ближе и уставился на меня глазами, затянутыми бельмами. – Какая надобна: чистая или с костями?

– Чистая, – помедлил с ответом Пьерсон, чем заставил меня пережить пару неприятных мгновений. – Смотри, головой отвечаешь!

– Да хоть левой пяткой души неупокоенного Ульрика! Идите за мной!

Закусив губу и стараясь ступать так, чтобы не вляпаться в нечистоты, которыми, как несложно было догадаться, залит земляной пол, я позволила отвести себя к месту заточения.

– Вы так и не ответите? – выдохнула, когда мы остановились.

Папаша Тео, повесив связку на крюк, вбитый в стену рядом с очередной клеткой, провёл рукой по замковому затвору, и тот с лёгким скрипом отворился.

– Оставьте нас пока, – коротко приказал Пьерсон своим людям, и через миг те растворились в темноте. Безликий, взмахнув рукой, поставил защитный барьер от прослушивания, и уселся на единственную деревянную скамью, служившую, судя по всему, и узким ложем. – Я не боюсь наказания, Виртанен. Даже если я ошибся в вас, что сомнительно, меня ждёт трёпка за чрезмерное рвение. Но это не будет мне дорого стоить.

– Так и знала, что вы действуете по собственному почину! – улыбнулась я и отошла в дальний угол, прислонившись к прутьям, оказавшимся весьма тёплыми, словно нагретыми солнцем. Это прекрасная новость! Значит, не Рагнар отдал приказ, и распорядители отбора поднимут тревогу. Альма уже, наверное, известила Оскара об обстоятельствах моего исчезновения.

– Конечно, вас будут искать. Но это дело небыстрое. А я тем временем выбью из вас признание. Виртанен объявят Алой розой, а там и настоящая, если она вообще существует, проявится, – безопасник рассуждал с полным безразличием в голосе, словно речь шла не о человеческой судьбе, а о шахматной партии.

– Я невиновна, и вас накажут, – жалкие слова потонули в вязкой тишине казематов. Не было никакой уверенности в том, что когда меня найдут, я всё ещё буду в полном рассудке.

– Когда вы выйдете, накажут, – спокойно ответил противник. Я кожей ощущала хитрую усмешку Пьерсона. – И отрицать не буду: перегнул палку, пёкся о безопасности его величества. Так я же вреда вам не нанёс, а посидеть в тишине да подумать, кому это повредило?! Вот если бы я недоглядел и пропустил изменницу, то и спрос был бы иной. Спокойной ночи, Виртанен! Утром я навещу вас, может, даже освобожу.

Пьерсон встал и отряхнул невидимую грязь с рукава.

– Утром? – облизнула я пересохшие губы. Провести здесь ночь было горше смерти. И страшнее.

– А вы хотели бы сейчас? – неожиданно безопасник подошёл так близко, что я чувствовала на щеке его дыхание. Отодвинуться было некуда, холодные пальцы прикоснулись к моему лбу и провели по волосам.

– А ведь это возможно…

Рука безопасника скользнула по моей шее, большой палец задержался в ямке между ключиц.

– Достаточно принести клятву верности и стать моими глазами и ушами. Отбор скоро закончится, и вам потребуются покровители при дворе, – Пьерсон коснулся губами моего уха, и легонько сдавил шею так, чтобы я не вырвалась. – Королевы долго не живут, моя дорогая. Всегда помните об этом.

– Идите прочь! – прошептала я, задыхаясь.

Молча отстранившись, Пьерсон уже через миг растворился в окружающей тьме. Лязг затвора – и снова тишина, давящая на уши своей неестественностью.

– Эй! – голос стража заставил меня вздрогнуть и отодвинуться в дальний угол. – Ты там жива?

– Да. Что вам угодно? – я молила только об одном: чтобы папаша Тео не вздумал заходить внутрь. В таком случае можно использовать морок и постараться сбежать.

– Дык, поговорить! А ты на что надеялась? Твои прелести мне давно неинтересны.

Мой план побега рухнул, как и последняя надежда.

– Хотите спросить, за что мне такое? С чего бы мне вам рассказывать? – дрогнувшим голосом сказала я.

– Да без разницы, за что! – грустно ответил страж, так и оставшийся невидимым. – Здесь никто надолго не задерживается. Не упокоены души тока. Ты ведь тоже их слышишь?

– Значит, кроме нас, здесь никого живого?

Я опустилась на голую скамью и прижалась лбом к прутьям.

– Кроме тебя. Я не живой и не мёртвый, – прошелестел ответ. – А за тобой уже идут. Жаль…