Тёмная материя

— Так не получится, — послышался голос мужчины со стороны прихожей. Вера, обернувшись, заметила силуэт, плохо различимый в темноте. — При твоем башенном росте веревку короче надо, почти под потолок. И руки в карманы халата засунь, чтобы не цепляться за веревку в предсмертных судорогах, царапая лицо.

— Вы кто? Оставьте меня в покое, уходите. Я умереть хочу, — всхлипнула Вера, понимая глупость задуманного.

— А почему именно таким способом? Охота болтаться обоссаной с перекошенным лицом? Ты знаешь, что человек непроизвольно мочится при данном способе?

— Не знала.

— Тогда, может, с балкона сигануть? Или в речке захлебнуться?

Человек подошел к табурету и пошатал его ногой.

— Что вы делаете? Я упаду. — Девушка, чтобы не упасть, ухватилась за петлю руками, по-прежнему обвивающую шею.

— Даже не знаю, что делать? Помочь умереть или помочь спасти жизнь? Выбор всегда такой трудный. А результат один. Я помогаю, значит, несу добро.

— И все-таки кто вы?

— Пока не знаю. От многих факторов зависит. Тебе ли не знать? Всего за мгновение друг может стать врагом, а хорошо продуманные планы — запутаться в колючей проволоке. Впрочем, тебе-то что? Тебя не будет на этом свете всего через пару минут. И стоит ли забивать голову мирскими глупостями, перед масштабностью вечных мук?

— Вы верите в ад?

— Так же, как и в рай, но для него надо стараться.

Вера почувствовала, как веревка на шее дернулась и стала подтягивать петлю к потолку. Девушка сильнее ухватилась за веревку, намереваясь выдернуть голову, но петля уже затянулась. Табурет зашатался от неловких движений, и веревка стала душить. Вера взвизгнула и сиплым голосом закричала: — Эй, что стоишь? Меня задушит.

Но мужчина продолжал стоять, где стоял, не торопясь помогать, с издевкой улыбаясь.

— Вот теперь с веревкой порядок. Сейчас самый раз. Помочь выбить табурет?

— Неееет, — выдохнула девушка стон, судорожно вертя головой в стороны, стараясь найти положение с более слабым давлением. — Я передумала, я передумала. Я не хочу умирать.

— Точно? — Мужчина слегка пнул табурет, заставив Веру пошатнуться.

— Не надо. Пожалуйста, нет. Я передумала, я точно передумала. Отпустите меня. Я не хочу в ад.

Пять минут спустя Вера сидела на полу, обхватив руками острые колени, всхлипывая и размазывая сопли по щекам. Петля по-прежнему болталась под потолком, и девушка избегала смотреть в ее сторону. — Я не могу так жить. Я не могу больше обманывать. Эти старушки смотрят на меня, как смотрела мама.

Мужчина сел рядом на пол, как был, в пальто, и девушка, перестав плакать, с любопытством стала разглядывать его.

— И большие деньги твои зарабатывают? Что знаешь о системе? Деньги где хранят?

— Меня убьют, если узнают.

— Ты этого и хотела. Опять же, не самоубийство.

— И что ты задумал? Кто ты? Как оказался в квартире?

— Меня Сергеем зовут. Будем считать, зашел случайно, ты же дверь не заперла. Пять процентов от захваченных денег устроит? Не бойся, на тебя не подумают. Я их запутаю.

Оставшись одна, Вера еще долго сидела на полу, не разбирая эшафот, боясь прикасаться к веревке. Затем вернулась на кухню, уселась за стол, протянув руку к бутылке водки, чтобы выпить и успокоиться. Не успев дотронуться, отдернула руку, брезгливо сморщив лицо. В бутылке, с прозрачной жидкостью крепостью сорок оборотов, словно в воде, подобно стайке рыб, плавали и ныряли крохотные черные змейки, шустро ударяясь о дно и поднимаясь к горлышку. Зрелище казалось столь омерзительным, что закатило комок в пищевод. Женщина бросилась в туалет, и ее вырвало.

Курьер банды мошенников по кличке Филин, прозванный так из-за огромных, навыкате, глаз, въехал в промзону, осторожно маневрируя по узкому проезду между гаражей. Ему повстречался черный внедорожник, и они с трудом разъехались, едва не задев друг друга зеркалами. Мельком взглянул на встречного водителя, Филин подметил, что где-то встречал его. Не придав значения встречи, курьер заехал на территорию базы, припарковав машину ближе к двухэтажному зданию и, выскочив из салона, помахал охраннику, приветствуя, но тот не ответил, не отрывая внимания от телевизора. Филин, не торопясь заходить в здание, выкурил сигарету, с наслаждением оплевывая вокруг себя снег, и, поднявшись на второй этаж, зашел в комнату дежурного, громко, как обычно, обозначив свое присутствие: — Здорово, Петручо, кофе наливай.

— Здоровей тебя видали, — ответил дежурный, не отрываясь от компьютера. — Чего вернулся? Забыл что-то?

— Что значит вернулся? Три дня не виделись. Кофе пожалел, так и скажи. Деньги давай, да я поехал. — Филин слегка обиделся на необычное поведение дежурного, бросив небрежно на стол спортивную сумку.

— Не шути со мной, Филин. Я шуток с деньгами не воспринимаю. Забирай, что забыл, и оставь меня в покое. У меня изжога страшная после вчерашней попойки, и таблетки нет, чтобы загасить.

— Деньги давай, и я поехал. Я тоже шутить деньгами не люблю и плохо понимаю, о каких шутках ты базаришь. — Филин навис над дежурным, терпеливо ожидая денег.