Тёмная ночь

1. Это можно выразить иначе: возвышенная часть моей души, равно как внешняя, уже исполнилась покоя в своих вожделениях и способностях и вышла к Божественному единению любви с Богом.

2. Поскольку посредством сей войны в Темной ночи, как уже было сказано, душа сражалась и очистилась двумя способами (то есть согласно чувственной и духовной части), со своими чувствами, способностями и страстями, нужно знать, что так же двумя способами, согласно этим двум частям, чувственной и духовной со всеми своими способностями и желаниями, душа достигает мира и покоя. Она, как также было сказано, повторяет эту строку два раза, то есть, в этой строфе в и предыдущей, по причине этих двух частей души, духовной и чувственной; которые, чтобы она могла выйти к Божественному единению любви, должны быть сначала преобразованы, упорядочены и успокоены относительно чувственного и духовного, в соответствии с состоянием невинности, которое было в Адаме. И так эта строка, что в первой строфе понята относительно успокоения наружной и чувственной части, во второй понимается, как говорящая о части внешней и духовной; и поэтому повторяется два раза.

3. В это успокоение духовного дома душа приходит обычно и совершенно (согласно тому, что она претерпела в жизни) посредством субстанциальных прикосновений единения, которые мы заканчиваем описывать, и того, что, спрятанная и сокрытая от беспокойств беса, чувств и страстей, она воспринимала Божественность, в коей душа очищается, как я говорю, успокаиваясь, набираясь сил и становясь устойчивой, чтобы постоянно воспринимать названное единение, которое есть Божественное обручение души с Сыном Божьим. После того, как два дома души окончательно успокоятся, укрепятся и объединятся со всеми своими домашними (то есть со способностями и желаниями), погрузившись в сон и молчание относительно всех вещей горних и дольних, эта Божественная Премудрость незамедлительно объединяется с душой новыми любовными узами; и исполняется сказанное в Книге Премудрости: «когда все окружало тихое безмолвие, и ночь в своем течении достигла средины, сошло с небес от царственных престолов на средину погибельной земли всемогущее слово Твое, как грозный воин» (18:14-15; Син.). О том же самом говорит Невеста в Песни Песней: после того, как «встретили меня стражи, обходящие город; избили меня, изранили меня; сняли с меня покрывало стерегущие стены», «едва я отошла от них, как нашла того, кого любит душа моя» (5:7 и 3:4; Син.).

4. Невозможно прийти к этому единению без великой чистоты, а чистота сия не достигается без полного обнажения от всего сотворенного и без живого умерщвления; что обозначается словами «избили меня, изранили меня; сняли с меня покрывало» в поисках и стяжании Жениха; ибо новое одеяние обручения, коего взыскала душа, она не смогла бы надеть, не сняв прежнего. Посему душа, которая не желает выйти в описанной Ночи искать Возлюбленного и быть обнаженной от своей воли и умерщвленной, но на своем ложе и в своем удобстве ищет его, как делала Невеста, не обретет его, как эта душа говорит о себе, что нашла его, выйдя во тьме и сжигаема тоскою любви.

ГЛАВА 25, кратко объясняющая третью строфу.

Ночною тьмой хранима,

таясь, я никого не повстречала,

и я была незрима,

а путь мне освещала

любовь, что в сердце у меня пылала.

ОБЪЯСНЕНИЕ

1. Душа продолжает метафору и уподобление временной Ночи, говоря о духовной, и продолжает описывать и восхвалять благие свойства, которые обрела через ее посредство, чтобы кратко и безопасно следовать к своей желанной цели; она называет три свойства.

2. Первое свойство таково, что в этой блаженной Ночи созерцания Бог ведет душу через столь уединенное и тайное созерцание, и так далеко и чуждо от чувства, что ничто принадлежащее чувству и никакое прикосновение творения не достигают души и не могут помешать ей и задержать ее на пути единения любви.

3. Второе свойство, которое она называет, происходит от духовных сумерек этой Ночи, в коих все способности вышней части души помрачены. Душа, которая не видит и не может видеть ничего, не задерживается ни на чем вне Бога, идя к Нему, потому что она свободна от препятствий форм, образов и естественных впечатлений, которые обычно смущают душу, мешая ей объединиться с вечным Божественным бытием.