Тёмное фэнтези, тёмная фантастика

— Да, Ваше Величество, я не играю больше в «благородство» и «милость к врагам». Я безжалостно добиваю поверженных, и пусть про меня думают всё, что угодно. Я редко беру себе напарников. Но хочу, чтоб моя спина была в безопасности. Меня… Слишком многому научили прошлые ошибки.

Возможно, именно потому, что я сделал для себя кое-какие выводы, я и жив до сих пор!

— Я не это имел в виду, Конан-киммериец. А то, насколько быстро и эффективно ты сражаешься. Никаких эмоций. Ни одного лишнего движения. Удары выверены и точны. А уж скорость!.. Жаль, что не удалось посмотреть, как ты действуешь в «естественном», так сказать, виде. То есть — с не подстёгнутыми Зельем инстинктами и реакциями.

— Ах, вот оно в чём дело. А я и сам немного удивился: вроде, только успел подумать: и вот уже вон тот тип располосован от горла до паха, а этот — без руки с булавой! Значит, это Зелье «видимости» делает меня ещё и быстрей?

— Да, Конан.

— Неплохо, клянусь селезёнкой Кашшагет… Но враги всё же почему-то казались… Словно неуклюжими. — Конан подумал про себя, что это не слишком хорошо согласуется с тем, что говорил о профессиональных навыках маленьких бойцов Павел Третий, но вслух этого не высказал, — Ладно. А скажите мне ещё вот что, Ваше Величество. Если б я не видел этого копья, и оно попало бы в меня — тогда, ну, пока я ещё не выпил Зелья…

Что было бы?

— Ничего, Конан. Ты бы… Просто не воспринял его. А копьё просто пролетело бы насквозь: через твоё тело, как через пустое место. А ты, повторяю, не почувствовал бы даже малейшего ветерка или прикосновения! Для тебя это копьё было бы, словно — вот именно: воздух! Невесомо, неощутимо.

А вот то, что ты видишь его и можешь теперь и потрогать — действие Зелья. Зелье не только делает видимым их мир. Оно ещё даёт возможность взаимодействовать с тамошними материальными предметами. Потому что какой был бы смысл — видеть, не имея возможности — отреагировать, отразить атаку, убить врагов?! А так ты можешь действительно — реагировать. И ощущать обитателей, и предметы Мира Воздуха. Трогать. Ходить по их полям и лесам. Подняться к ним на их Холм.

Убивать.

— Понятно, Ваше Величество. Собственно, я именно так всё про это Зелье и понял. Значит, говорите, в получасе ходьбы?

— Да, Конан. Я дам тебе в провожатые и для подмоги взвод своих воинов. Это практически всё моё войско. Вернее — «личная охрана». Войско мне держать запретили. — на чело короля вновь словно набежала тучка: Конан заметил её своим новым обострённым зрением.

Конан подумал, что это наверняка унизительно — не чувствовать себя хозяином в своём же доме и вотчине. Но сказал другое:

— Нет, Ваше Величество. Не нужно воинов. Нет, — он поднял руку, заметив, как вспыхнуло лицо короля, став, как он понимал, красным, а точнее, сейчас — густо-фиолетовым, — Это вовсе не потому, что я считаю их неумелыми, или плохими солдатами. Дело в том, что раз уж я поубивал всех осведомителей-шпионов, и приставленных к вам контролёров, и некому рассказать о том, что вы меня всё-таки наняли, и я уже приступил к работе, будет лучше, если вы дадите мне просто — проводника. Отлично знающего Королевство Воздуха. И мы с ним спокойно, и тихо, не привлекая внимания бодрым строевым топанием и бряцанием оружия, проберёмся в логово врага.

Я хотел бы… Провести предварительно разведку, и выяснить — что и как.

Да так оно, наверное, будет лучше и для безопасности заложниц.

— Я… Понял тебя, Конан. Теперь я убедился и в том, что ты — не только лучший в Средиземье воин-наёмник, но и… Отличный стратег и тактик.

Возможно, со временем, когда тебе наскучат эти игры, и риск за чужие деньги и дела, ты и сам станешь королём! И, думаю — неплохим.

— Спасибо на добром слове, Ваше Величество. Поживём — увидим.

А пока — дайте мне кого-нибудь понеприметней. И поопытней.

«Неприметным» проводник Конана действительно был — во всех отношениях.

Главный егерь Павла Третьего, Кудим Хромой, не отличался ни высоким ростом, ни упитанностью комплекции. Худощавый суровый охотник с тёмным, вероятно, загорелым до черноты, а сейчас — густо-фиолетовым, лицом, покрытым глубокими морщинами, явно разменявший пятый десяток, но сохранивший кошачью гибкость движений, и бесшумность лёгкой поступи, сразу понравился Конану. Коллега, так сказать! Он действительно немного прихрамывал, но вскоре Конан перестал обращать на это внимание: под умелой ногой ни разу не хрустнула ни одна ветка!

Вёл Кудим киммерийца, иногда оглядываясь, чтоб убедиться, что тот успевает за ним, преимущественно лесами и прогалинами, заросшими густым подлеском.

От дворца они отдалились не более чем на полмили, когда проводник остановился возле одного из толстых дубов, за которым брезжило что-то вроде обширного светлого пространства, и жестом дал Конану знак приблизиться. Шёпот в приближенное после ещё одного жеста мужчины ухо варвара был почти бесшумен даже с новым обострённым слухом киммерийца: