Тёмное сердце ректора Гордеева

– Поздновато для извинений! – нарочито громко произнесла, плюхнулась на кровать, вытащила из-под стебля записку, раскрыла ее и прочитала.

«Если тебе так же скучно, как и мне, моя комната направо по коридору и до конца. Двойные двери с вензелем».

Стиснув зубы, я скомкала записку и швырнула от себя ее подальше, как и давеча салфетку. Жаль только, что на этот раз было не в кого целиться.

– Тварь ползучая! – процедила, вся трясясь от злости и негодования.

Я тут, как дура, извинений жду, а он всё там же! Развалился, небось, на кровати в каком-нибудь своем барском халате – только полы распахнуть, а там…

Я зажмурилась, выкидывая из головы картинку, которую он мне сегодня подкинул – ненавидя себя за то, что даже в гневе не могу не думать о всяких пошлостях. Прав Гордеев – я просто шлюха! Обыкновенная похотливая сучка – так кажется он меня назвал?

А раз так, чего со мной церемониться? Хочет шлюху – будет ему шлюха!

Сердито сбросив простыню, я заоглядывалась в поисках одежды, ничего не нашла и снова накинула простыню – какая разница в чем шлюха идет к своему покупателю?! Даже не покупателю – рабовладельцу!

Хоть голая! Уверена, ему плевать!

Я его лишу охотничьего интереса, гада! Приду в комнату, лягу на кровать, расставлю ноги, и пусть имеет меня, как куклу резиновую! Только таких он и заслуживает – бессловесных, тупых шлюх, раз ухаживать не желает, как нормальный мужчина!

Бормоча под нос ругательства, я бросилась к двери и уже почти выскочила из комнаты в самодеструктивном припадке, как вдруг услышала приглушенный карманом сумки звонок собственного мобильника.

Я даже подпрыгнула – до такой степени ни в тему и не к месту послышался мне этот звук посреди ночи. В месте, куда, по идее, вообще невозможно должно быть ни дозвониться, ни достучаться.

Придерживая простыню, на подкашивающихся от страха ногах, вернулась к кровати, подняла с пола рюкзак, порылась в кармане и уставилась на экран, озаренный номером телефона.

Элька! Вот дура!

– Я же сказала, мне не звонить! – зашипела в трубку, отвечая и приседая испуганно за кровать.

– Я волнуюсь! – на тех же тонах прошипела Элька в ответ. – Ты со вчера мне не звонила! И не сказала, что тебя не будет ночью!

С одной стороны, винить ее было трудно – я ведь так ничего толком ей не рассказала, и конечно же не предупредила, что меня не будет дома ночью. Отправила домой, приказала сидеть тихо и всем говорить, что не видела меня с той самой лекции и понятия не имеет, где я.

Черт! Надо было хоть СМС-ку ей отправить!

Но со всем этим безумием я и не вспомнила!

– Я ночую тут, у одного… парня, – зашептала, надеясь, что она поймет и не станет расспрашивать. – Ты не знаешь его. Завтра расскажу.

– У тебя все в порядке? Ты так быстро убежала в боль…

– Все хорошо, Эль! – перебила ее, вспомнив, что меня не только могут подслушивать, но и прослушивать весь разговор. – Я завтра все расскажу про… моего нового парня. Обещаю! Прям с утра, хорошо?

– Где и когда? – настаивала эта непонятливая зануда. – Я должна знать, с кем ты связалась и с кем сейчас шляешься!

Я лихорадочно соображала. Если нас прослушивают, ничего крамольного в этом разговоре нет. Должна же я объяснить лучшей подруге, где шляюсь! А если ректор спросит – так и скажу. Сочинила, мол, для Эльки легенду про нового «парня», которой буду теперь следовать.

Но где же встретиться так, чтобы обстановка позволила рассказать чуток побольше, чем надо знать господину ректору?

Где-то, где много народу и очень шумно. Гораздо шумнее, чем в кафетерии больницы.

Студенческий Бар-подвал «Ступа», рядом с корпусом химиков.

Там шумно, людно, постоянно играет какая-нибудь популярная хрень и ничего не слышно, если не сидишь от собеседника в полуметре.

Там точно можно что угодно рассказать, и никто не просечет.

– Давай в «Ступе», в одиннадцать, – предложила на всякий случай попозже. Иди знай, какие у моего звероящера планы на утро.

– Смотри! Не придешь, я тебя сама найду, – пригрозила Элька.

– Да приду, куда я денусь от тебя… Да и парнем надо похвастаться, он у меня знаешь какой… Ай!

 Я отдернула руку от розы, которую в порыве «любви» к своему «парню» крепко сжала за стебель, не подумав, что у розы бывают еще и шипы.

– Что случилось?

– Черт! Да ничего, укололась просто… – держа руку на весу, побежала в ванную. – Эльк, давай закругляться, завтра поговорим.

– Укололась? Чем?! Тебя что там, на иглу уже посадили? Никитина, немедленно гово…

Вздохнув, я нажала отбой и положила телефон на край раковины.

Включила воду, подставила под нее ладонь, осмотрела. Вроде бы ничего страшного – пара царапин, одну из которых неплохо бы залепить пластырем…

Глядя своему отражению в глаза, усмехнулась.

– Интересно, есть ли в вашем арсенале хоть что-нибудь, что… не ранит, господин ректор?

Вздрогнула и шагнула назад – на гладкой поверхности зеркала, одно слово за другим, вдруг проступило.

«С удовольствием приглашаю тебя проверить, моя дорогая Видящая».

Глава 14

На следующий день – к счастью, я все же уснула – меня разбудил не будильник, не даже какое-нибудь очередное едкое сообщение… где-нибудь на потолке.