Тёмные московские ночи

Курочкин безропотно подчинился своему лечащему врачу. Женщина поправила настольную лампу под густым зелёным абажуром, вооружилась влажным тампоном, промокнула им засохшую окровавленную тряпицу и начала осторожно отделять её от раны.

- Получается, что это чувство тебя и спасло? Да? - спросил Васильков.

- Так точно Александр Иванович! Дверку то я распахнул, а внутри в полумраке чужак с ножичком, прямо передо мной, за стенкой, где лаз потайной проделан, шорохи, возня.

- Постой! Стало быть с бригадиром к этому моменту они уже разобрались?

- Выходит так. Один в раздевалке остался, двое как раз грузили покойника между забором и постройкой.

- Не шевелите рукой, - попросила Валентина.

- Извиняйте, заговорился.

Васильков заметил жёлтый луч автомобильных фар, скользнувший по асфальту дороги. К дому подъехал служебный автомобиль Московского уголовного розыска.

- Сержант, ты когда по городу сюда пробирался, слежки за собой не заметил? - поинтересовался он направляясь к двери.

- Не, слежки точно не было. Я ведь на товарняке из Рязани ехал. Незаметно запрыгнул на тормозную площадку грузового вагона и также соскочил, когда уже вечерело. В общем ни одной живой души за спиной не видел.

Васильков выскользнул в коридор, вынул из-за пояса ТТ, подошёл к входной двери, прислушался, уловил шаги и знакомое постукивание тросточки о каменные ступени. Он провернул в замке ключ и приоткрыл дверь.

- Здорово, давно не виделись, - запыхавшейся Старцев ввалился в прихожую и спросил. - Где наш герой?

- В комнате, Валя перевязывает ему рану. Проходи.

Друзья вернулись в комнату, Валентина вынуждена была прервать врачевания, покуда старые боевые товарищи обнимались.

- Я знал, был уверен, что нашего сержанта этим подонкам не взять, - искренне радовался Старцев. – Молоток. Как же ты их одолел?

- Им бы с наше помотаться по фашистским тылам, Иван Харитонович, - ответил Курочкин и усмехнулся.

- Товарищи мужчины, рану нужно как можно скорее обработать, - заявила Валентина.

- Вы присаживайтесь на стулья и можете разговаривать, а я займусь рукой.

Мужчины подчинились. Валя наконец-то отделила окровавленную тряпицу от глубокого пореза и принялась обрабатывать его дезинфицирующим раствором.

- Ты уже рассказал, как всё было? - поинтересовался Старцев.

- Только начал.

- Тогда продолжай, мы с Александром Ивановичем столько всего передумали, что жутко не терпится узнать, как же всё происходило на самом деле, но прежде посмотри вот сюда, - Иван выудил из кармана фотопортрет Хирурга. – Узнаёшь?

- Конечно! - без тени сомнения выдал Курочкин, - это один из тех, кто напал на бригадира и на меня в раздевалке. Мне показалось, что этот гад у них главный, - тут он запнулся.

Ватный тампон погрузился внутрь рассечённой плоти, вероятно это вызвало сильную боль, сержант заскрипел зубами, но стерпел. Через минуту он попривык к неприятной процедуре и начал рассказ.

Когда Курочкин распахнул дверь в раздевалку, яркий свет утреннего сентябрьского солнца на миг ослепил человека, стоявшего посередине помещения, тощего, но жилистого и проворного. Он тяжело дышал, в правой руке держал нож, увидел отставного сержанта и без раздумий бросился на него. Слепящее солнце помешало ему завершить атаку точным ударом ножа - сержант успел отскочить в сторону и крепко шибануть противника по уху. Выигранные мгновения, пока вооружённый бандит приходил в себя, Курочкин потратил с пользой - он бросил взгляд влево, вправо, убедился в том, что рядом больше никого нет, только за стенкой по-прежнему происходила какая-то возня. Отставной сержант сместился ещё на шаг в сторону и сгруппировался, чтоб встретить очередную атаку. В несколько последующих секунд противостояния он понял, что перед ним не новичок, схватка будет продолжаться не до первой крови, а до смерти одного из её участников.

В правой руке бандита угрожающие сверкало узкое лезвие ножа, а за поясом торчала рукоятка револьвера, правда воспользоваться им тот не спешил, шум выстрела моментально привлёк бы к раздевалке внимание.

Курочкин двигался быстро, уклонялся от лезвия мелькавшего в полумраке, держал дистанцию,. При этом он и сам пытался достать кулаками подвижного и ловкого мужичка, коему на вид было лет под сорок.

В пылу противостояния сержанту казалось будто прошло уже несколько минут, он не понимал почему в раздевалку не идёт Федька Слобода. Его появление спугнуло бы преступника, или по меньшей мере, спутало бы его карты, а уж Курочкин непременно воспользовался бы этим.

На самом же деле с того момента, когда он погрузился в сумрак помещения прошло всего пол минуты. Поджарый бандит показал свою прыть и ловкость, он всё таки достал сержанта, ткнул кончиком лезвия в мягкие ткани левого плеча. Курочкин почти не почувствовал боли, но стал осторожнее, он знал, что в рукопашном бою расслабляться нельзя, особенно если ты с голыми руками, а твой противник вооружен ножом, кинжалом или сапёрной лопаткой, стоит сделать необдуманный выпад, как тут же схлопочешь в незащищённое место, например под рёбра, матюгнуться не успеешь, как отправишься на тот свет.