Тёмные не признаются в любви

– Мне очень жаль, адептка, вы всегда мне нравились, – сокрушенно произнес одержимый тенором преподавателя и уже басом добавил: – Я перережу девчонке горло, если хоть один кромешник сдвинется с места!

Ответом ему было молчание. Джаред теперь стоял на сцене, рядом с Фионой и лже-принцем. Ему не хватило пары секунд, чтобы схватить одержимого.

– Фиона, делай, как договаривались, – приказал Рутх. – Они лгут тебе. Прими силу кулона!

Принцесса колебалась недолго – покорно, будто зачарованная, она надела желтый кристалл.

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем она тяжело задышала. Улыбнулась растерянно и свалилась в обморок.

– Принц не настоящий! – завопил одержимый голосом магистра.

– Конечно, нет! – развеселился лорд Харн и снял очки. – Теперь вспомнил меня?

Его глаза сияли расплавленным серебром, черты лица неуловимо изменились – он стал больше похож на лже-Валианта, тогда как тот, в свою очередь, больше походил на лорда Харна, каким я его знала.

Частичный взаимообмен. Они использовали особую иллюзию для смены обликов. Вот почему я не увидела чары, но интуитивно чувствовала фальшь!

– У тебя серебряные глаза, младший принц. Ты одной ногой во тьме! – радостно объявил одержимый. – Дайте мне уйти, и я отпущу девчонку.

Это было неожиданно. Голод торгуется? Торгуется, следовательно, боится!

– Я согласен, – быстро, без колебаний произнес Джаред.

Его брат недовольно вскинулся, но промолчал.

– Клянись, принц! – вкрадчиво произнес одержимый. – Я тоже дам клятву, что отпущу ее.

Происходящее напоминало омут, из которого никак не выплыть, сколько ни барахтайся. Сердце грохотало в груди, и начало клятвы Джареда я не слышала.

– …именем Тьмы первозданной, я, Редьяр Джаред Альторн…

Это что получается? Он отпускает Голод из-за меня?! После десяти лет поисков останется ни с чем? И вновь будет ловить его?..

В голове промелькнула глупая, но яркая картинка: я сижу у окна в одиночестве, жду рыскающего по белу свету мужа…

Кристалл уже не прижимался к моей шее, рука одержимого расслабилась, как и вторая, которой он держал меня за плечо.

В памяти четко всплыл недавний совет.

Завизжав, я одновременно ударила каблуком по ноге мужчины и кулаком по… в пах.

Магистр взвыл – тонко, удивленно.

А я побежала. К Джареду.

Но Джаред не обрадовался. На его лице отразилась невероятная мука.

– Элея, падай!..

С опозданием я упала. И услышала звон позади.

Приподнявшись на локте, обернулась.

Одержимый вновь превратился в вихрь. А на полу лежала Криста. И в груди ее торчал алый кристалл. Это ее поднос зазвенел, когда она упала…

Ступор не отпускал. Видя краем глаза, как давелийские принцы, выпустив крылья, атакуют живой вихрь, я оторопело смотрела на лежащую сестру.

Боги… Голод швырнул мне в спину кристалл, а она закрыла собой? И не случайно закрыла! Моя эгоистичная сестра спасла мне жизнь ценой своей?..

У покровцев и фрейлин принцессы налились чернотой глаза. Словно марионетки, они набросились на давелийцев, которых почему-то стало в зале больше. Гораздо больше…

Отметила это отстраненно – я ползла к своей сестре.

Она дышала прерывисто, бездумно глядя в потолок. Кристалл вошел на две трети.

– Зачем?.. – Единственное слово вырвалось у меня.

Но ответ я получила исчерпывающий:

– Ты… моя сестра… – Криста хрипела. – И я думала, что смогу… защитить подносом.

Слеза побежала по ее белой щеке. Сестра закрыла глаза.

– В сторону, адептка! – Громоподобный окрик ректора не дал мне взвыть с горя.

Стоя на коленях, я потрясенно смотрела, как лорд Йохенссельский вместе с Грегерсоном держат сестру за руки. Короткое заклинание на древнем языке – и она изогнулась дугой.

Ректор выдернул из ее груди кристалл, вампир положил ладонь на рану. Новое заклинание… и Криста закашлялась, выплевывая сгустки крови.

– Как больно, – простонала она и попыталась приподняться.

– Лежать, адептка! Мы не закончили! – грубо гаркнул ректор.

– Какая, к шмырям собачьим, адептка? – позаимствовала мое ругательство изумленная Криста.

– С отделения некромантов, – невозмутимо ответил лорд Йохенссельский. – Поздравляю, вы приняты без экзаменов.

– Не хочу, – прохныкала она, – мне не идет черное.

– Для вас мы сошьем форму розовую, с блестяшками, – с издевкой пообещал он.

Это какой-то абсурд, кошмар наяву! Я смотрела, как ректор поднимает на руки Кристу, слабо протестующую, и не верила.

На полном серьезе ее забирали на боевой факультет, но при этом она была жива!

– Спасибо, что исцелили мою сестру, – поблагодарила я, утирая слезы.

– Мы не целители, мы некроманты, – отозвался Грегерсон. – Возвращать к жизни можем только своих – некромантов. Вы ведь тоже возвращенная, леди.

Что? Я уставилась на него во все глаза.

– Из-за того, что сопротивлялись, подчиненный Голоду вампир убил вас.

Арно… убил меня?.. Я ждала, что Грегерсон признается, что пошутил. Увы, он оставался серьезным.

Не каждый день узнаешь, что умирала. Я стояла оглушенная, растерянная, не понимая, что говорить и нужно ли вообще что-то говорить.

Самые надежные в мире руки опустились на мои плечи – подойдя сзади, Джаред обнял, прижал к своей груди. И я смогла нормально дышать.