Тёмные пути

— Заканчивая формальную часть, замечу, что очень рад появлению в столице нового Хранителя кладов. — Ровнин вернулся на свое место, предварительно указав мне на стул, стоящий напротив Павла. — Если честно, иногда без специалиста вашей новой квалификации наши подопечные не могут решить кое-какие вопросы, что ведет к их конфронтации. Казалось бы, как? Но случается, случается. При случае, если пожелаете, расскажу вам пару историй на эту тему.

— Да и нам иногда нужна помощь, что скрывать, — добавил Михеев. — Нечасто, но случается.

— Само собой, — нейтрально произнес я. — Чем смогу, всегда помогу.

Грубовато работают, прямолинейно. Могли бы и поизящней разговор спланировать.

— Валер, ты лицом не мрачней, — попросил меня Павел. — Я просто сказал то, что есть на самом деле. Да, нам иногда нужна помощь, но что тут такого-то? Мы же тебе не «крышу» предлагаем или загоняем в угол, верно? Захочешь пособить — сделаешь это. Не захочешь — не надо.

— Все так, — поддержал его Ровнин, набивая табаком красивую и очень дорогую трубку, вид которой заставил меня уважительно взглянуть на собеседника. У меня батя трубку курит, так что я в них более-менее разбираюсь. Скажу так: непосредственно эта сработана не Ларсом Иварссоном и не Хансом Нильсеном, но мастером не хуже их по классу. Если это не подарок, то начальник Отдела 15-К живет явно не по средствам. — Валера… Можно так обращаться? И на «ты», если не против? Славно. Так вот. Как бы банально мои слова ни прозвучали, но мы почти всегда будем на твоей стороне. Хочешь верь, хочешь не верь, но это так. До той поры, пока ты не сотворишь что-либо противозаконное, наши сотрудники тебе всегда помогут, если ты к ним обратишься.

— Так уже, — усмехнулся я. — Выкапывать клады в обход государства противозаконно.

— Не передергивай. — Ровнин утрамбовал табак пальцем. — А то мы не знаем, что это за клады и кем они в землю положены. Нет уж, лучше пусть они попадут в руки тех, для кого ты их нашел, чем в хранилища или музеи, нам спокойнее будет. Ты же знаешь, какие вещички иногда попадаются в подобных захоронках? Знаешь. И твои наниматели знают, потому в открытый оборот их никогда не пустят. Они себе не враги. Почему? Потому что мы потом именно с них за случившееся спросим.

— Были уже прецеденты, — добавил Павел. — Я сам их не помню, но наслышан о том, как один вурдалачий клан перестал существовать.

— Именно. — Ровнин щелкнул зажигалкой, выпустил первый дымок, я повел носом и понял, что табак у него под стать трубке. «Вестминстер», его аромат ни с чем не спутаешь. Помню, я именно этот сорт из Лондона бате после одной из поездок привез, он хоть ничего не сказал, но было видно, как ему приятно. Это сколько же они получают? Положительно, я начинаю понимать, что архивисты даже среди бюджетников являются изгоями. — Итак, предметы с историей. Да что далеко ходить, возьмем хоть вот эти серьги.

Он выдвинул ящик стола, достал оттуда немудрящую деревянную коробочку, положил ее передо мной и откинул крышку.

Да, это были те самые украшения, что мне позарез нужны. Вот они, протяни руку и возьми, чего проще? Ан нет.

Хотя… Почему нет? Как только я их коснусь, то этой парочке уже ничего не изменить, я буду далеко, там, куда рукой не достанешь. Вот только после нам как-то сосуществовать придется, верно?

Потому сначала послушаю, что мне хотят сказать. Ну а цапнуть заветную цель со стола я всегда успею.

— Обычные на вид дамские безделушки. — Пыхнул трубкой Ровнин, откидываясь на спинку кресла. — Работы пусть хорошего, но совершенно нетитулованного мастера, имя которого пережевало время, ни разу не раритет, никакой исторической и культурной ценности не представляют. Обычный среднестатистический антиквариат, который, конечно, в типовой арбатской лавке не купишь, но и на знаковый аукцион не пошлешь.

— И? — чуть поторопил его я. — Вернее, но?..

— Но красота эта с сюрпризом. — Лукаво прищурился Олег Георгиевич, отчего его лицо приняло прямо-таки какое-то кошачье выражение. — Тянется за этими серьгами из прошлого недобрый след.

— Они принадлежали некоей Марии Кандауровой, — перехватил у него инициативу Михеев. — Ничего особенного она собой не представляла — обычная помещица, которых по Центральной России в те времена было полным-полно. В активе деревенька на четыре десятка дворов, сотня крепостных, считая баб и детей, да дом с немногочисленной прислугой. На собаку широко, на кошку узко, но маменьке ее на безбедное существование хватало, и ей бы тоже жилось неплохо, кабы не замужество. С ним Кандауровой не повезло — достался ей в женихи, а позже и в мужья отставной улан, парень веселый, пьющий и до слабого пола охочий. И на расправу с теми, кто мешал ему жить на всю катушку, быстрый.

Ну да, я его помню, все так и есть.