Тёмные сёстры (СИ)

– Верится с трудом, – проговорил Аршалан, но лезвия его гитачи опустились.

– Этот доблестный гном, мастер Гхарм, помнит меня прежнего и может поручиться за мои слова, – локарн указал на кивнувшего мастера, – он любезно согласился довести меня до оплота Доргата, откуда я смогу отправиться дальше в Такрачис. Сей истинный воин, храбрый Дий'ос сопровождает нас, защищая от неведомых опасностей, кои подстерегали нас на каждом шагу, а страшные твари из Врат Нидны провожали нас голодными взглядами…

Несчастный локарн сбился на полуслове. Мне было уже понятно без всяких льйини, что он говорит правду, только представители мирного окраса этой расы были столь занудны, многословны и высокопарны. Звук, отвлекший его от перечисления тягот пути, повторился. Я с недоумением повернулся к Лиссанайе. Она зажала себе рот обеими руками и тихо всхлипывала, пытаясь сдержать смех – получалось из рук вон плохо. Хорошо, что локарн понял ее по-своему.

– Милая лайнере, – обратился он к ней, – не стоит так переживать, я сам, хоть и испытываю страшные муки, уже в достаточной степени претерпелся со своей участью.

Девушка захлюпала громче, пытаясь взять себя в руки. Я не мог понять, что ее так рассмешило, но одно было хорошо – угрозы со стороны локарна она не ощущала. Ребята без моей команды убрали гитачи, так же поступил хассур, названный Дий'осом, с удивлением посматривающий на Лиссэ. Оставив тщетные попытки успокоиться, она встала и, выдавив что-то типа «простите», убежала в грот. Близнецы, широко улыбаясь, последовали за ней – выпытывать, в чем причина веселья.

– Бедная девушка, – горестно вздохнул локарн, – как тяжела, оказалась история моей жизни для этого юного ранимого сердца. Надеюсь, славные юноши смогут утешить ее страдающую душу.

В этот момент из грота донеслись рыдания на три голоса.

– О! – только и смог выдавить локарн.

Я махнул рукой, чтобы располагались, сделав знак Аршу приглядывать за ними, и нырнул в грот, чтобы «утешить» всхлипывающую троицу. Уже в спину я услышал.

– Прошу великодушного прощения за то, что не представился сразу. Идзимн Маха – ученый погодовед. Спасибо за то, что поверили, фейрин.

Я обернулся в согнутом состоянии – проем был на голову ниже моего роста – и выдавил кислую улыбку. Вот за это не люблю локарнов – за мнимой вежливостью и манерами, скрывается полное невежество, отсутствие такта и понимания этих самых манер. А сколько сил было потрачено на то, чтобы они перестали спариваться, что является для них «так же естественно, как дышать», прилюдно на улицах городов!

Лиссэ сидела на полу в окружении близнецов и заливалась слезами. Братья тихо всхлипывали, уткнувшись ей в плечи. Прямо плакальщики во время проводов в последний Путь. Ойхо, остановившись на мгновение, поднял на меня глаза и зарыдал с новой силой.

– Нет, вот ты мне объясни, – заговорила девушка, шмыгая носом и наручем вытирая слезы, – Зачем они ему, если они в принципе не нуждаются в одежде?

– Кто они? – не понял я, уловив только, что она говорит о локарне.

– Он нравственность блю-у-у-дет! – протянул Азно, и они опять зарыдали.

– Ему идет! – выдавила Лиссэ.

– Особенно в этой окраске! – подтвердил Ойхо.

– Ты что не заметил? – спросил Азно, когда снова смог говорить, – иди, посмотри на его основные руки.

Недоуменно пожав плечами, я выглянул в гостевую пещеру. Идзимн Маха полностью скинул плащ и подсел ближе к огню, дожидаясь пока закипит юфа. Его глянцевый панцирь ловил огненные блики и заставлял оживать языками пламени ярко красные подпалины рисунка на экзоскелете. Даже, если отвлечься от репутации черно-красных на Айросе, его вид был довольно угрожающим. И тут я заметил, то о чем говорил Азно. Там где двухсуставчатая рука переходила в трехпалую кисть, был надет нежно розовый мягкий наруч. Это настолько противоречило всему внешнему виду локарна, что улыбка помимо воли расплылась на лице.

Заметив меня Маха кивнул, и я поспешил спрятаться в гроте, услышав как он обращается к Сертаю.

– Какой у Вас, однако, добрый фейрин, – и, не обращая внимание на то, что мой брат поперхнулся, продолжил, – позитивный он у Вас, не то, что некоторые…

Я влетел в грот и расхохотался.

– Ну что? – поинтересовалась успокоившаяся троица.

– Оценил! – подтвердил я, отсмеявшись, локарна в наручах я еще не видел – прямо образец добродетели, – а если вы сейчас пойдете к очагу, услышите много нового про Вашего фейрина, какой он у Вас добрый и позитивный!

Хассуры, отпихивая друг друга, понеслись в гостевую пещеру, чтобы не пропустить ни слова.

– Лиссэ, – я остановил вставшую девушку, – задержись. Я не поблагодарил тебя за Тая, – ее щеки вспыхнули, – сработано почти профессионально.

– Не стоит, – она покачала головой, – на самом деле я не думала о спасении, как таковом – только как избавиться от этой твари.

– Так и должно быть, – я кивнул, – Сертай мог все испортить. Что бы ты о нем не думала, он еще совсем ребенок.

Девушка мягко кивнула.

– Я знаю.