Тёмные времена и как их преодолеть (СИ)

— Только пока не трогай, пожалуйста, — предостерегает она. — Это магическая хлопушка, поэтому эффект не совсем такой, как от не-магических.

Якоб как-то разом сникает. Тина чувствует, что дело не в её замечании. Просто он считает себя виноватым в том, что случилось с Куинни, а ещё помнит о том, что старшая сестра всегда была против увлечения младшей. Хотя теперь они живут под одной крышей, Якоб старается поменьше видеться с Тиной и сейчас уже жалеет о том, что не сдержал радостные эмоции. Он словно напоминает сам себе, что должен выглядеть несчастным и потерянным — зачастую это и правда так, но жизнерадостная натура не позволяет ему постоянно ходить с угрюмым видом.

— Когда будем разбирать подарки, запустишь её, я объясню, как, — спешит смягчить голос Тина. Она ощущает укол совести, поскольку не раз давала Якобу повод удостовериться в не самом благожелательном отношении к нему.

Его лицо снова озаряется улыбкой.

— А я, кстати, рискнул поставить в духовку пирог, — говорит он. Тина усмехается: в собственных кулинарных талантах Якоб вряд ли сомневается, а значит риск — не в самом процессе, а в том, чтобы потеснить Банти, которая считает кухню исключительно своим владением. Но пока её нет, и Тина следует за Якобом, явно успевшим за небольшое время захватить здесь лидирующие позиции.

— Почти готово, — он потирает руки. — Осталась ещё посыпка. Я смешал корицу и кардамон, добавил щепотку гвоздики, а ещё, пожалуй, не помешает имбирь.

В этот момент сложно представить, что Якоб — взрослый мужчина, прошедший войну и хлебнувший немало горестей. Он совершенно не разучился радоваться вот таким мелочам.

— Ужасно вкусно пахнет, — признаётся Тина, даже не пытаясь скрыть урчание в животе.

— Я придумал рецепт, чтобы впечатлить Куинни, — вздыхает Якоб. — Кто же знал, что её не будет с нами на Рождество. Но я обещаю, Тина, что следующее мы уже будем встречать все вместе.

Она только кивает, не желая ничего больше говорить, будто слова могут спугнуть, развеять силу его обещания.

***

— Сходим на каток? — слова срываются с языка прежде, чем Тина успевает осмыслить их.

Каток — это что-то из детства, из безоблачной поры, когда папа и мама ещё были живы. Правда, вместе с Куинни они катались на коньках и позже, но когда Тина стала мракоборцем, времени на такие развлечения почти не осталось.

— Куда? — переспрашивает Ньют, будто впервые слышит о таком месте.

— Я видела на главной площади каток, там и волшебники, и не-маги — весь город собрался! Может, позволим себе немного развеяться в канун праздника?

— Не уверен, что это хорошая идея… — прячет глаза Ньют. — То есть, идея замечательная, просто мне кажется…

— Только не говори, что ты не умеешь! — осеняет Тину, и по неловкой улыбке Ньюта она сразу догадывается, что права. — Но это не страшно, я научу.

Он пытается отговорить её, но безуспешно. Впрочем, по прибытии на каток становится ясно, что затея и в самом деле несколько утопичная: у Ньюта ничего не получается, и его то и дело пихают со всех сторон дети и подростки, которые несутся по льду на полной скорости, не замечая ничего вокруг. Ньют надеется, что Тина сама растеряет запал, утомившись то и дело ставить его на ноги, но выясняется, что он плохо её знает.

— Будем тренироваться здесь! — её глаза светятся воодушевлением. Ньют осматривается. Тина привела его на заброшенный пустырь за чертой города, сюда почти никто не заглядывает, и, конечно, здесь нет никакого катка, но для волшебницы это не проблема. Взмах палочки — и поверх покрытой инеем редкой травы расстилается зеркальная гладь.

— Послушай, Тина… — робко начинает Ньют.

— Ты замёрз? — спохватывается она.

— Нет, но…

— Устал?

— Нет, но я… я просто… — он мнёт шарф, понижая голос почти до шёпота. — Я чувствую себя жутко неповоротливым, и тебе приходится со мной возиться… А я как новорожденный детёныш нюхля — не понимаю, что делаю, лапы разъезжаются, и…

— Ньют, — со смехом перебивает его Тина. — Если ты переживаешь только об этом — то не стоит. Детёныши нюхля невероятно милые, я от них просто без ума.

Он смотрит на неё, осмысливая, что она только что сделала комплимент в его духе. А Тина, пользуясь его замешательством, легонько обхватывает Ньюта за раскрасневшиеся щёки и невесомо целует. Они пара, так что у неё вроде как есть полное право на это — но Тине до сих пор не верится, и внутри всё замирает, когда их губы соприкасаются.

До Рождества остаётся всего несколько дней.

***

С едва слышным хлопком на пороге дома появляется Тесей. По огорошенному лицу Ньюта Тина понимает, что старшего Скамандера к рождественскому обеду не ждали, и растворяется в глубине дома, давая братьям возможность обсудить всё без свидетелей.

Ньют позволяет втянуть себя в немного неуклюжие объятия. После всего пережитого он относится к этому проявлению братских чувств без прежнего скепсиса, но ему все ещё слегка неловко.

— Что-то случилось? — встревоженно спрашивает он, отстраняясь и склоняя голову набок.

— Я не вовремя? — улыбается Тесей. — Невежливо заявляться без приглашения, но я подумал, Рождество ведь праздник семейный.