Тёмный исток

Я был слишком далеко и не мог как следует разглядеть выражение лица брата, однако, подозреваю, оно было неописуемым. Уж наверняка не менее ошарашенным, чем лицо Ди, сверкнувшего в мою сторону бешеным взглядом.

— Думаешь, это поможет, Риши? — Он снова нацелил бластер Мекету в лоб и снова нажал на спусковой крючок.

На этот раз выстрела не было вовсе.

Аргус еще несколько раз с остервенением вдавил крючок в рукоятку, прежде чем осознал, что расстрелять Мекета у него не получится.

Мое же внимание было сосредоточено на вытянутой руке и спусковом механизме бластера, сработать которому как следует я изо всех сил старался помешать. Пот струился по лицу ручьями, все тело дрожало от перенапряжения, усталости и боли, однако я был настолько зол, что практически не замечал их.

Мне хотелось сломать Аргусу руку, заставить его корчится от боли…

Секунды не прошло, как его бластер скомкало, точно он был из бумаги, а запястье, этот самый бластер сжимавшее, громко и неприятно хрустнуло.

Аргус коротко взвыл и, выронив остатки оружия из, ставшей теперь абсолютно беспомощной, руки, припал на одно колено.

— Все твои выходки ничего не изменят! — сквозь зубы прошипел он, придерживая неестественно вывернутое запястье поближе к груди. Тяжело дыша, Ди тем не менее не прекращал буравить меня своим пронзительным, словно серебряный клинок, взглядом и безумно ухмыляться. — Твой братец умрет все равно, а ты, как ни упорствуй, отправишься со мной!

Этого оказалось достаточно, чтобы окончательно вывести меня из себя.

Трудно описать в подробностях, что произошло затем. Полагаю, в каждом из нас есть часть, которую лучше держать под замком. Мой замок повредили еще на Тиссане, а теперь щель между ящиком и крышкой стала шире и оттуда выглянуло нечто, название которому я так до сих пор не придумал. Тень. Хотя это слово не отражает и сотой доли того, на что оно похоже.

Секунды хватило на то, чтобы она высвободила, сотканное из чистой ярости, невидимое щупальце и, протянув к Аргусу, точно куклу, припечатало его о дальнюю переборку…

Удар о стену был подобен грому, от которого зазвенело в ушах. Столкнувшись с металлическим перекрытием, Ди съехал на пол и так остался там лежать.

Я понятия не имел, сломал ли он себе шею, однако подойти и проверить не рискнул. Вместо этого, я опрометью бросился к брату, который, то ли из-за ранения, то ли в следствие других неизвестных мне причин, выглядел каким-то потерянным. Словно его только что чем-то тяжелым по голове огрели.

— Охренеть! — наконец высказался он, как только мы с Дианой помогли ему подняться на ноги. — Я и не знал, что ты на такое способен!

Не ведая, издевается он или нет, я покосился на Мекета и, сверившись со своими чувствами, твердившими, что крышка ящика временно встала на место, пробормотал:

— Я и сам не знал.

— Ну хоть какая-то польза от всей этой адовой хрени, ведь я реально думал, что мне каюк!

Несколько удивленный столь странной реакции, я тем не менее не успел ничего ответить, так как в разговор вмешалась Диана, и, со свойственной ей надменностью, проговорила:

— Я все понимаю, мистер Динальт, но, может, обсудите это после того, как мы уберемся отсюда?

Возразить было нечего. Рана, нанесенная Мекету Аргусом, оказалась довольно глубокой и из нее продолжала обильно сочиться кровь, однако не помешала брату собрать волю в кулак и вместе с нами отправиться в шлюзовой отсек.

— Надеюсь, старуха сумеет что-нибудь с этим сделать, — пробормотал он, тяжело облокотившись на мое плечо.

— И ты доверишь ей лечить себя? С каких это пор? — удивился я еще больше.

Но Мекет лишь неопределенно мотнул головой, продолжая хромать к выходу со всей возможной скоростью, как будто боялся, что Аргус вот-вот очнется и кинется следом.

Он сказал:

— Когда выбор стоит между жизнью и смертью, особо привередничать не приходится.

Мы с Дианой переглянулись, но предпочли оставить его слова без комментариев.

А кое-кто другой от них не удержался.

— К концу жизни ты стал настоящим философом, Мекет, — произнес знакомый голос из темноты коридора, к которому мы направлялись. — Кто бы мог подумать?

Едва услышав это, мы замерли, и я пришел в ужас от осознания того, в какое дерьмо на этот раз вляпался.

Глава 25 Вне себя

На долю секунды в проходе внезапно мигнула лампочка, осветив одинокую женскую фигуру, точно вдова, с ног до головы закутанную в черное.

Только если прежде Майра Метара выглядела нестареющим манекеном с холодными чертами и не менее холодным взглядом, то теперь последствия минувшего взрыва превратили ее в жуткую и сильно деформированную карикатуру на саму себя. Старинный портрет знатной дамы, на который нечаянно плеснули растворителем. Зрелище, прямо скажу, не для слабонервных.

— Кто это? — уже традиционно спросила Диана, вглядываясь в полутьму.

Я, только теперь сообразивший, что она прежде не была знакома с претором ордена Куатов, севшим голосом пробормотал:

— Ведьма, которую мы все это время искали. Майра Метара.

Диана мгновенно сообразила, что это значит, но умудрилась подавить возглас изумления, скрыв его за фразой: