Тёмный посредник 2

Мы дошли до лавочки и присели. Тут было темно и тихо, если не считать машин, проезжающих по ближайшей улице и гомона пьяной компании вдалеке. Некоторое время молчали.

— На суде я встречала Степана, — заговорила Маша. — Ты общался с ним? Почему мне ничего не сказал? Он хочет оформить на вас с Лёшей опеку. В понедельник надо сходить подписать документы.

— Отлично! Значит, Лёха вас с Маликом больше не будет мучить, — улыбнулся я.

— Да ну тебя, — отмахнулась Маша. — Но вообще я рада, что Степан этот объявился. Для вас обоих — это шанс в жизни. Степан — состоятельный человек, он устроит вас в гимназию. Подумать только, мой брат может в институт поступить! Не могу поверить до сих пор. А ты занялся непонятно чем…

— Это не непонятно что, Маша. Шанс в жизни у меня появился, да. А у другого человека этот шанс отняли. Думаешь, это правильно? Мне об этом просто забыть?

— Поступай, как знаешь, — вздохнула сестра. — Я же тебе добра желаю.

И тут я замер. Мой взгляд упал на одну из машин, которая притаилась во мраке вечернего двора. Знакомые очертания. «Пятьсот третий» АМО; цвет в темноте не разглядеть, но, кажется, бордовый. Она стояла далеко от подъезда, между двумя другими машинами, так что сразу и не заметишь, и всё же взор мой почему-то выдернул её из общей картины.

— Что с тобой? — спросила Маша.

— Ничего. Задумался. Слушай, устал я. Спать охота. Давай в другой раз поболтаем?

Сестра ушла, а я некоторое время наблюдал за подозрительной машиной. Номеров отсюда не видел, да и непонятно, есть ли в ней кто. Потом поднялся и пошёл к автомобилю, но не успел приблизиться настолько, чтобы рассмотреть номера. Фары зажглись, мотор затарахтел, и «пятьсот третий» АМО, резко сорвавшись с места, укатил прочь, оставив меня в полном замешательстве. Всё это выглядело чертовски подозрительно. Несмотря на отсутствие прямых доказательств, я теперь был на девяносто девять процентов уверен, что за мной следят. Да, я спугнул шпиона, но завтра он приедет на другой машине, и слежка продолжится. Оставалось гадать, кто установил за мной наблюдение. Полиция? ИСБ? Какая-то из банд?

Когда я вернулся в квартиру, по телевизору передавали новости. Олеся, одетая в домашние короткие шорты и футболку, смотрела в экран, устроившись на диване и поджав под себя худеньки ножки.

— Какие ужасы творятся, — сказал она, едва я вошёл. — Ой, прости. Ты не против, что я тут сижу? Меня разбудил стук в дверь.

— Сиди. Я пока не собираюсь спать. Сестра приходила.

Ведущий как рассказывал о том, как сегодня ИСБ накрыла крупный рабовладельческий притон в Химках. Там же нашли подпольный патронный завод и склад контрафактной обуви известных марок. Освобождено было более пятидесяти невольников.

«А теперь к новостям аристократических семейств, — объявил ведущий. — В ходе следствия по делу о нападении на сто третью школу стало известно о связи московской ветви князей Орловых с радикальными зороастрийскими группировками. Глава московской ветви, Андрей Орлов официально опроверг обвинения, заявив, что ни он, ни его родственники не имеют никаких взаимоотношений с персидскими бандами, действующим на территории Российской Империи…»

«Орловы, значит. Это же те, с чьей армией я столкнулся на базе, — вспомнил я. — Ну ничего себе! Вот же сволочи! А я ведь так и думал, что дело тут нечисто. Но зачем? Какие интересы стоят того, чтобы рад них стольких детей перерезать?»

* * *

Я проснулся и долго смотрел на них — тех, кто скопищем чёрных теней столпился вокруг моего дивана. Они беззвучно таращились из тьмы, а я никак не мог понять, почему эта напасть преследует меня? И когда же стихнут в голове проклятые голоса?

— А ты что тут делаешь? — обратился я к женщине. Её светлые волосы свисали в низ, закрывая лицо. Чёрные капли стекали с них и падали во мрак. — Тебя не я убил. Почему ты пришла сюда? А ты, Исхак, сам виноват, — сказал я бородатому толстяку, у которого на левой руке не было трёх пальцев. — Не надо невинную овечку из себя строить. Сколько ты душ сгубил? Сколько ты и твои дружки людей измучили? Ты заслужил это. Так что нечего с таким укором на меня глазеть! Проклятье… Да пошли вы все, — я лёг и повернулся к стене.

Я чувствовал, как они стоят надо мной и ждут неизвестно чего, словно одним присутствием своим хотят свести меня с ума, лишить рассудка. Или, может, я уже схожу с ума?

Сон не шёл. Уже часа два я ворочался на диване, не смыкая глаз. А теперь ещё и эти! Пришли и смотрят. Попробуй тут усни. Я укрылся одеялом с головой.

Интерлюдия 3

Градоначальник Канарейкин собирался ехать на службу. Он выгнал из гаража свой новенький внедорожник — большой пятидверный «Тигр» с «зубастой» решёткой радиатора и вертикальными фарами, и вышел из машины, чтобы закрыть ворота. Канарейкин замер, увидев, как к его особняку, где градоначальник обитал со всем своим семейством, неторопливо подъезжает фиолетовый лимузин.