Тир Нан Ог

Приятелям Ксар поведал, что Лерин отец полагает театр вместилищем разврата, и приятели схватились за животы. Их весьма заинтересовал недовымерший динозавр Савелов.

– Он не того случаем, не сектант? – покрутил у виска пальцем Антон.

– Он отец-командир! – похоронно вздохнул Ксаверий. – Дяденька строгих правил.

Сам он тоже горячо возжелал хотя бы визуального контакта с Савеловым и, стоя за боковой кулисой, во все глаза рассматривал родителей Леры, пока те двигались по проходу к своим местам в четвёртом ряду партера.

Мама у Леры была маленькая, пухленькая, уютная, а папаша – натуральный шкаф! Двухстворчатый! Два метра длиной! Создатель вырубил этот «шкаф» из цельного бревна, проработкой мелких деталей не утрудившись. Ограничился намёткой – высокими скулами, квадратным подбородком и крупным носом. Но если Лерин нос, несмотря на размер, можно было назвать пикантно-модернистским, то рубильник папы Савелова был именно рубильником. Шнобелем!

– Не приведи Боже попасть к такому под начало! – подумал с трепетом Ксаверий о предстоящей военной службе.

Папа Савелов за что-то выговаривал своим женщинам. Женщины смиренно улыбались.

Грозный вид отца-командира избавил Ксара от соблазна повидаться с Лерой в антракте, и с любимой он встретился только на другой день, у пельменной.

– Ну, и чего он злился? Что ему так сразу стало не так? – с ходу взял Ксаверий быка за рога. – Он же ещё спектакль не видел, а уже оборзел!

– Он рассердился, что мы прошли по контрамаркам, – отрапортовала Лера. – Он не нищий, он бы купил нам билеты.

– Если он такой богатенький Буратино, – ополчился на неблагодарного Савелова Ксар. – Почему ты не в МГИМО учишься, не в Универе?

– Таким, как я, там не место! – рассмеялась в надежде усмирить Ксара Лера.

– А где место? В столовке? – пуще прежнего раскипятился Ксар. – Ты об этом всю жизнь мечтала?!

– Я мечтала быть музыкантом, но папа решил, что в наше время надо быть поближе к камбузу, – легко, даже весело ответила Лера.

Впоследствии Ксаверий сам убедился, насколько прав был папа Савелов: своим крупным носом он учуял заранее, что за ветры перемен задуют с вершин, ещё хранящих отблески зари коммунизма. Но в тот вечер начала августа, когда ничто не предвещало экономических катаклизмов, Ксар Павла Анатольевича решительно осудил: «Он деспот! Домашний тиран, вот он кто!».

– На самом деле папа очень хороший человек, – чужим голосом ответила Лера. – Его моряки любят…

– Да ты что?! – изумился Ксар громко и вызывающе. – Правда?!

– Правда! – выпалила в лицо ему Лера. – Его матросы любят и уважают, потому что он справедливый! Он всегда во всё вникает, в любую проблему, и от офицеров требует того же, от мичманов! У него на корабле дедовщины никогда не было!

– Просто он о ней не знает! – заявил неумолимо Ксаверий.

– Он всё знает! Он днюет и ночует на корабле! Это сейчас он стал дома появляться, а маленькая я его так редко видела, что называла дядей папой!

Ксар вспомнил о папе Саше, которого он тоже звал дядей папой, и сразу стих. «Умывальников начальник и мочалок командир! – буркнул он уже по инерции. – Он тебя старой девой решил оставить? Или он сам тебе найдёт жениха, в лучших традициях феодализма? На своём корабле?».

– Не надо! – попросила Лера. – Он мой отец. У него, конечно, есть недостатки, но он гораздо лучше, чем многие другие отцы.

Ксаверий увидел слёзы в её глазах и поспешил с ней полностью согласиться: «Да конечно! Он тебя любит! Беспокоится, заботится, бережёт!».

– Извини, что накричала! – смахнула с вееров ресниц слЁзы Лера. – Но тебе бы понравилось, если бы про твоего отца говорили плохо?

– У меня нет отца.

– У всех есть.

– Не у всех.

– Где-то же он есть. Может даже, неплохой человек. Просто с твоей мамой у них не сложилось.

Тогда-то Ксар и затеял с мамой Лилей откровенный разговор об отце. Дебошире и пьянице, как выяснилось. Если вообще что-то выяснилось! И Ксаверий позавидовал Лере: её отец, хоть и командовал ею как матросом, нипочём не бросил бы на произвол судьбы.

– Ну, и как мы дальше будем встречаться? – спросил он Леру на очередном свидании у пельменной. – Так и будем прятаться, как Ромео и Джульетта?

– Из меня – какая Джульетта?! – от души с расхохоталась Лера. – Ты посмотри на мой нос!

– Отличный нос. Италийский. Как у античной статуи.

– Какого-нибудь Нерона?

– Почему? удивился Ксар. – Рим – это не только Нерон! Это прекрасные матроны. Мне нравится твой нос, твой рот, твои уши! Ты мне вся нравишься! Слушай! Давай поженимся!

– Тогда нас точно убьют! – оценила шутку Лера.