Тирамису для одинокого детектива

– Вот и отлично. Александр Владимирович, Иванов дал вам телефон, чтобы связаться с ним, как только вы выполните его условия? – Беседин внимательно посмотрел на Воропаева.

– Нет, он сказал, что перезвонит мне сегодня вечером сам. Я должен найти деньги к этому времени, иначе… – Александр замолчал и перевёл взгляд на Марго. – Я бы не хотел озвучивать вслух то, чем он мне угрожал.

– Я этого и не требую. Готовьте документы и назначайте ему встречу. Завтра на утро. После того, как дети будут отпущены, мы сможем задержать его.

– Надеюсь, при задержании, с моими детьми ничего не случится? – Марго подошла ближе и впилась пальцами в руку Беседина.

Он поднял свою руку и вытер слёзы с её щеки.

– Ничего не случится. Обещаю. Если конечно, вы будете делать только то, что я велю, а не проявлять своеволие. Это всех касается… – он обвёл взглядом присутствующих в комнате. – И в первую очередь вас, господа Елагин, Воропаев и уж извини Костя, но и тебя… – он чуть дольше задержал свой взгляд на Розвадовском. – Тебе тоже сейчас придётся побыть по другую сторону баррикад и вразумить всех этих героев, чтобы они нам не мешали. Ты знаешь, как никто другой, насколько эта операция будет сложной и вмешательство непрофессионалов в это дело крайне нежелательно. Потому что от этого зависит жизнь твоих внуков.

– Хорошо. Только гарантируй мне, что с моими внуками ничего не случится.

– Гарантировать не могу, сам понимаешь, но сделаю всё от меня зависящее, чтобы мальчики не пострадали. Слово офицера.

– Спасибо, – тихо произнёс Розвадовский.

– Итак, господа, я вас покину до завтра. Жду вашего отчётного звонка, Александр Владимирович, сразу же после того, как закончите разговор с Ивановым. Мой телефон есть у Маргариты.

– Хорошо… – ответил Воропаев и подошёл к Марго, опускаясь рядом с ней на диван.

– Отлично. До свидания, господа! – Беседин открыл дверь и быстро покинул комнату.

– Я считаю, что мы не можем полагаться только на его слова. Нам нужно всем вместе тоже ехать завтра туда… – Стеша подошла к мужу.

– Да… особенно вы… – Эльдар потянул её за руку и усадил к себе на колени. – Беременные и со всеми детьми. Ни в коем случае! А вот мы втроём поедем непременно, – он перевёл вопросительный взгляд на друзей.

Воропаев и Полонский согласно кивнули.

– Надеюсь… – Елагин поднялся на ноги. – Я могу примкнуть к вашей троице. Может, я тоже сгожусь на что-нибудь? – он с хитрой улыбкой посмотрел на троих друзей.

– Можешь… – тихо произнёс Томашевский.

– Я тоже поеду с вами! – Марго повернула голову и посмотрела на Воропаева. – И не смей мне сейчас говорить, что это не женское дело! – она подняла указательный палец вверх и поднесла его к носу Александра.

Воропаев усмехнулся и поднял обе руки вверх.

– Сдаюсь! Ох, Константин Петрович, сплю и вижу, как сладкий сон, если бы вы воспитали свою дочь в обычном привычном для девочки укладе жизни.

– Привычном говоришь? – Розвадовский усмехнулся. – Ну, тогда я полагаю, ты бы и не полюбил её никогда.

– Это верно… – Воропаев пристально всмотрелся в лицо Марго, и нежно коснувшись её щеки пальцами, убрал за ухо упавшую на её лицо прядь волос. – Она такая одна на всём белом свете.

– Предлагаю до завтра остаться всем в моём доме, раз уж утром поедем все вместе, кроме жён, разумеется, – Эльдар коснулся губами кончика носа Стеши. – Игорь, я тебе предлагаю тоже остаться, чтобы не мотаться утром.

– Ну, если выделишь мне комнату, буду весьма признателен, – Елагин усмехнулся.

– Выделю. Стеша, распорядись, пожалуйста, чтобы подготовили комнату для Игоря.

– Хорошо… – Стефания поднялась с колен мужа и направилась на выход из кабинета.

– Ну а теперь всем отдыхать. Ужин будет готов через час. Прошу всех пожаловать к этому времени в столовую… – Томашевский поднялся на ноги, направляясь на выход из кабинета.

Постепенно комната опустела.

Марго повернула голову и, взяв на руки кошку, снова уложила её к себе на колени.

Воропаев обнял её за плечи и прижал к себе.

– Саша, ты уверен, что уже завтра я увижу наших сыновей?

– Уверен. Именно поэтому и иду туда завтра сам, не полагаясь только на одного Беседина. Пойдём в спальню. Тебе отдохнуть нужно и поесть. Ты ещё слишком слаба.

– Не могу. Не могу ни есть, ни спать. Как представлю, что сейчас мои дети в руках этих мерзких людей, ком в горле. Возможно, они издеваются над ними, не дают им есть и пить. И это разрывает моё сердце на части. Почему нельзя поехать сегодня и передать ему, все эти чёртовы документы?

– Во-первых, мы ещё, не знаем, примет ли Иванов условия нашего обмена. А во-вторых, ночью задержание, да и освобождение детей вести нельзя. Это опасно. Малейший промах, может, стоить жизни нашим детям, да и каждому из нас. Я бы тоже хотел прямо сейчас сорваться с этими документами, но как профессионал понимаю, что этого делать нельзя. Человек, удерживающий наших детей, очень опасен и мы не можем так рисковать. Теперь нам нужно работать в тандеме с Бесединым. Понимаешь? Наберись терпения, прошу тебя… – он погладил её по волосам и, склонившись, коснулся её губ своими.