Тиран моей мечты

Мне хотелось спросить, так ли его воспитывали собственные родители, но я не решилась.

После обеда Ярик уснул на диване в приемной, и чтобы ему было слаще спать, я сходила в офис к остальным сотрудникам и попросила не шуметь, не ходить и не дышать. Народ, явно испытывающий к Ярославу симпатию гораздо большую, нежели к Назару Миролюбовичу, согласно закивал и послушался, а я вернулась в приемную.

И обнаружила там начальника. Он стоял возле дивана и задумчиво рассматривал собственного сына.

Я округлила глаза и прижала палец к губам. Черный понимающе наклонил голову и указал мне на дверь в свой кабинет. Пройдемте, мол.

А там… аккуратно взял под руку, отвел к дивану и усадил на него. Я непроизвольно сжалась — Назар Миролюбович сел рядом, не вплотную, но близко, и меня бросило в жар.

— Я хотел поговорить с вами, Тина, — произнес Черный тихо, рассматривая мои покрасневшие щеки. — Насчет нашего временного секретаря.

— Я всех перенесла на понедельник и… — Подождите, — перебил он меня раздраженно, потом вздохнул и продолжил уже спокойнее: — Выслушайте. Я понимаю, это очень трудно, но предлагаю вам все же совмещать две должности — помощника юриста и секретаря генерального директора. Пока Лера не вернется.

Я непроизвольно начала разглаживать юбку на коленях.

— За прошедшую неделю я привык к вам, Тина. Вы устраиваете меня в этой должности. Что скажете? Я нервно закусила губу.

— Я… Назар Миролюбович… дело в том… Он нахмурился и вдруг, подавшись вперед, схватил меня за руки, из-за чего я вздрогнула.

— Тина! — сказал шепотом, но очень грозно. — Перестаньте гладить себя. Это невыносимо. И прекратите меня бояться.

— Я вас не боюсь, — возразила я, и Черный чуть сжал мои ладони.

— Может, и не боитесь, но опасаетесь. Я понимаю ваши чувства, Тина… Ой, вряд ли.

— … но все же прошу подумать. До понедельника, например.

А с утра скажете мне, что решили.

Я усмехнулась.

— Назар Миролюбович… а если я отвечу «нет»? Вы меня… уволите? Происходило что-то странное. Одной рукой он по-прежнему держал мои ладони, а вот вторая… вторая скользила поверх юбки по бедру, оглаживая его.

Я словно вся в огне горела. Особенно щеки.

— Не уволю, — сказал Черный, чуть усмехнувшись. — Вы всегда можете сказать мне «нет», Тина.

Мне почудился этот намек? Или не почудился?! Боже, как страшно-то! Я сглотнула.

— Хорошо, я поняла. Я… пойду? — Пока нет, — он вновь усмехнулся, а я опять сглотнула. — Еще один вопрос. Как вы поняли, что Ярик любит такие вот задания, как вы ему дали? Вопрос совершенно не вязался с действиями Назара Миролюбовича. Ладонь его скользила вниз по бедру, словно желая приподнять мне юбку.

Что же это! Надо остановить его. Но я не могла говорить. По крайней мере на эту тему.

— Я… дело в том, что я люблю детей… и… — Я задохнулась: рука Черного достигла подола и не остановилась на этом — пальцы проникли под юбку и погладили уже там. — Я просто предположила… Все. Голос сел. Грудь потяжелела, а внизу живота сладко, требовательно заныло, и стук сердца отдавался в лоне, вызывая дрожь по всему телу.

— Что вы предположили, Тина? — спросил Назар Миролюбович слегка изменившимся голосом: в нем появилась чувственная хрипотца, из-за которой я непроизвольно облизнула губы.

О чем он вообще меня спрашивает?..

Как можно отвечать на вопросы, когда его ладонь проникает все дальше и дальше под юбку?..

И тут я услышала стон. Свой стон.

И Назар Миролюбович тоже его услышал, судя по усмешке.

— Вы предположили, что мой сын должен быть похож на меня, да, Тина? И решили проверить? — Д-да… — Похож, очень похож. Он так же, как и я, знает, чего хочет.

Целеустремленный и упрямый. Не сдастся, пока не победит.

Ладонь Черного переместилась с бедра на коленку, словно желая дать мне передышку, и я постаралась собраться с мыслями.

— Н-назар М-мирол-любович… Н-не надо… Получилось так жалобно, что я сама чуть не заплакала.

Но все действительно прекратилось, и моментально. Он даже отодвинулся от меня — демонстративно, словно желая что-то показать.

— Идите, Тина. Ответите мне в понедельник. А пока возвращайтесь к работе, — сказал Назар Миролюбович спокойно и бесстрастно, но вот глаза у него сверкали раза в два больше, чем обычно. — И сделайте мне чаю.

Я кивнула и на дрожащих ногах поднялась с дивана.

Оставшийся день прошел как в тумане. Проснувшийся Ярик, явно уставший от безделья и набравшийся сил, попытался начать шкодить, но я к тому времени нашла в интернете электронную книгу с заданиями в стиле «найди и покажи», загрузила ее на планшет, и до конца рабочего дня ребенок занялся розысками различных животных, предметов и людей.

Иногда только прерывался на чай с печеньем, туалет или отвлекался на периодически выходящего из своего кабинета Назара Миролюбовича.

И если Ярик улыбался отцу, то я, наоборот, вжималась в кресло, завидев Черного. И страшно хотела, чтобы этот день наконец закончился.