Тиран моей мечты

— Тина, вас подвезти? — спросил вдруг Назар Миролюбович, когда я, дождавшись шести, поспешно одевалась. Я шарахнулась от этого предложения и чуть не задушила себя собственным шейным платком. Начальство поджало губы и раздраженно продолжило: — Ладно, я понял. Пойдем, Ярик, нам пора. Попрощайся с Тиной.

— Пока! — помахал мне рукой мальчик, и я, слабо улыбнувшись, кивнула.

— До понедельника, — процедил Назар Миролюбович и покинул приемную, хлопнув дверью сильнее, чем обычно. Я дождалась, пока их с Яриком шаги стихнут, и уже потом поспешила домой.

И только дома, обняв Юльку и вдохнув запах ее волос, я успокоилась.

Пошло все… к чертовой матери.

В субботу утром к нам в гости пришел дядя Сережа, и мы, захватив с собой Юльку, отправились гулять в парк.

— Что-то ты бледновата, Тинка, — посетовал дядя, внимательно глядя мне в лицо. — Что случилось? Начальник слишком много крови выпил? — Ага, — я кивнула и улыбнулась. — Устала просто за неделю. И вроде один день дома была… — Дело не в количестве дней, а в их насыщенности и загруженности. А с твоим… как его? Назар Любодорогович? Я прыснула.

— Миролюбович.

— М-да. Вот он тебе и то, и другое обеспечивает в полной мере. Секретаря-то нашли уже на замену? — Нет, — я поколебалась и добавила: — Черный мне в пятницу предложил доработать на этой должности, пока Лера не вернется.

Кровь резко прилила к щекам, и я отвернула голову, чтобы дядя ничего не заметил. И улыбнулась — Юлька в это время с визгом съезжала с горки.

— Что ты решила? — Пока ничего. Буду думать до понедельника.

«Чего тут думать? Валить надо…» — Хочешь совет? Соглашайся, Тинка.

— Почему? — я поглядела на дядю с удивлением.

— Потому что это отличная возможность познакомиться с профессией юриста поближе. Не понимаешь? Черный у тебя на виду, ты можешь увидеть, над чем он сейчас работает, спросить его о чем-либо. Пусть делится опытом с подрастающим поколением.

«А так ли я хочу знакомиться с профессией?..» — Думаешь, он будет со мной делиться? Он меня не особенно жалует.

— Тинка… — дядя закатил глаза. — Тогда с чего он предложил тебе быть его секретарем? «Вот именно».

— Ему проще привыкнуть ко мне, чем к какой-то незнакомой девице.

— Ну… хоть бы и так. Привычка — вторая натура, и попытка не пытка. В общем, ты поняла.

Поняла? Может быть.

Но понимание иногда не прибавляет нам ни смелости, ни ответственности.

Вечером в воскресенье на меня накатило. Как он говорил… «Вам не хватает стрессоустойчивости». Да, наверное.

Я боюсь. Его самого и этих намеков. Они неправильны. Не должно так быть. Нельзя… И в то же время — я хочу. Не умом — телом. Оно тянется к Назару Миролюбовичу, и у меня никак не получается убить в себе это чувство. Как так? С одной стороны — страх, опасение, иногда даже ненависть, а с другой — желание. Разве это может сочетаться? Видимо, да.

Ну или я мазохистка.

А может, мне почудилось, и не было никаких намеков? Ну да, конечно. И под юбку ладонью Черный мне тоже не залезал.

С секретарями так себя не ведут.

Он ведь говорил, что на работе не должно быть личных интересов и симпатий. А это тогда что? Сам себе противоречит.

— Мам… — пробормотала вдруг Юля полусонно, и я опустила глаза. Дочка почти уснула — сказка про Спящую красавицу сморила — но теперь смотрела на меня с любопытством.

Видимо, что-то вспомнила.

— Да, Юльчонок? — Как ты думаешь… Злодеи, наверное, очень-очень несчастные, да? Я удивилась.

— Что?.. Почему ты так решила? — Ну, они злые, потому что несчастные. Их никто не любит — вот они и злятся.

— А может, наоборот? — я улыбнулась и погладила дочку по голове. — Они злятся, и никто их не любит.

— Не-е-ет, — протянула Юлька. — Так не бывает. Все злодеи сначала хорошие, а потом становятся плохими, потому что их не любят. И я думаю… Мам, как считаешь, а можно полюбить злодея? Я задумалась, а дочка уже задавала следующий вопрос: — И если полюбить злодея, он станет хорошим, да? Исправится? Ну да. «Это я раньше почему такой злой был? Потому что у меня велосипеда не было».

Купить Назару Миролюбовичу, что ли, велосипед?..

— Юльчонок… Любить человека надо за то, какой он есть. И если этот человек — злодей, то любить в нем надо злодея. А возможно ли это вообще… Наверное, да.

— Я тоже думаю, да, — прошептала Юлька, закрывая глаза и зевая. — Просто это сложнее. Да, мам? — Конечно, — ответила я, вспомнив своего «злодея».

Дождалась, пока дочка засопит, и тихо сказала: — Любить вообще непросто, Юльчонок.

Иногда на работу идешь, как на казнь. В понедельник я туда именно так и шла. Причем вновь надела строгий костюм и блузку. Специально? Да.

Назар Миролюбович пришел на работу вовремя, кивнул мне и чуть нахмурился, оглядывая меня с ног до головы недовольным взором — я в этот момент как раз заваривала чай.

— Доброе утро, Тина.

Я подобралась, построжела.

— Доброе, Назар Миролюбович.

— Как сделаете чай, зайдите ко мне.

— Хорошо.

Еще бы сделать так, чтобы руки не дрожали… Но это уже фантастика.