Тиран в шелковых перчатках

— Нет, ты заставляешь делать это других женщин.

— Не читай мне моралей, Купер. У тебя своя жизнь, у меня — своя, договорились?

— Договорились, — печально кивнула Купер.

— Ладно, расскажи мне, как там твой месье Диор.

— Тратит деньги на ремонт без счета. Хрустальные люстры, зеркала от пола до потолка. Это какой-то дворец!

— Интересно, после этого он сможет продать хоть одно платье?

— Его расточительность поражает воображение. Временами мне просто делается страшно. Он всегда был таким экономным, а сейчас ему нипочем любые расходы.

— Ну да, такое случается — чужие шесть миллионов франков жгут карман, — сухо заметила Перл. — Надеюсь, Бюссак продолжит подписывать его чеки.

— Конечно, я верю в Тиана. Когда я говорю «расточительность», я имею в виду не только особняк на авеню Монтень, но и одежду, которую он создает. На некоторые платья у него уходит по двадцать-тридцать метров шелка. Юбки приходится закладывать в сотню складочек, чтобы их можно было носить. Конечно, все это безумно романтично, но кто будет платить такие деньги? Еще даже карточки не отменили!

Перл покачала головой:

— Можно долго держать кролика в клетке, но стоит ее открыть, и — прыг-прыг-прыг — ищи ветра в поле! Может, поэтому Лелон и держал его взаперти все эти годы. А как твоя замужняя жизнь с Генри?

— Он — ангел. Я невероятно счастлива!

— Неужели ты все еще не заскучала?

— Я же замуж вышла, а не в могилу легла.

— Уцепись за него. — Глаза Перл на мгновение блеснули в темноте. — Такого мужчину неплохо иметь под боком.

— Я и намерена делать это.

Перл порылась у себя в сумке, выудила помаду и намазала губы толстым слоем.

— Жаль, что я не могу просидеть здесь весь день, болтая с тобой, — сказала она, захлопывая сумку. — Как бы мне этого ни хотелось, но дело нельзя оставлять без присмотра. Пока, Медный Таз!

Они расстались на холодной площади. Купер стояла и смотрела вслед удаляющейся Перл. Та шла уверенной походкой состоятельной женщины. «Все-таки ей удалось прочно встать на ноги, — подумала Купер, — но совершенно не так, как она предполагала».

* * *

Возвращаясь домой пешком, Купер вдруг почувствовала, насколько устала, к тому же у нее сильно разболелась поясница. Дома ее встретил испуганный Генри.

— Я с ума сходил от беспокойства! — воскликнул он, помогая ей снять пальто. — Гулять по улицам в такую погоду — да еще в твоем положении!

— Да, сегодня я, наверное, перестаралась, — вздохнула она, позволяя отвести и усадить себя на диван перед камином. — Я немного устала. Не разомнешь мне спину, дорогой?

Он послушно принялся за дело, крепкими руками разгоняя боль.

— Где ты была?

— Встречалась с Перл на площади Пигаль. Ни за что не угадаешь, что с ней случилось: Петруса депортировали из страны, а Перл унаследовала его бизнес.

На секунду его руки замерли.

— Правда?

— Да она в бриллиантах с головы до ног. Хозяйка своей судьбы. Могли ты такое представить?

— Жизнь полна сюрпризов, — проговорил он, возобновляя массаж.

Что-то в тоне его голоса насторожило ее.

— Ты, похоже, не удивлен. — Она повернулась к нему. — Ты был в курсе!

— Ты же знаешь, я всегда отслеживаю слухи, — невозмутимо ответил муж.

— А почему мне ничего не сказал?

Он вскинул брови:

— Сказал бы, не сразу, со временем, когда узнал бы, чем все закончилось. Но ты мне только что рассказала.

— Чем все закончилось? — переспросила она. — Погоди-ка: ты что, имеешь к этому какое-то отношение?

— Ну, скажем, я обронил пару намеков, тут и там, — не смущаясь, ответил он.

— Генри!

— Ты сама говорила, что он был bete noir Перл.

— И ты решил поиграть в святого Георгия?

— Перл обратилась ко мне за помощью, — сказал он, разводя руками. — Петрус впадал во все большую и большую жестокость. При долгом употреблении кокаина зачастую развивается психоз. Она боялась, что он ее убьет. А у меня по-прежнему есть друзья в определенных местах. Я просто сделал так, чтобы он, э-э-э… исчез с общей картины.

— Ты хитрый змей, — изрекла она, сама не зная, восхищаться ей или возмущаться.

— Вот еще! Я бесхитростен, как голубь. — Он вынул золотые запонки из манжет шелковой рубашки и закатал рукава, обнажая сильные загорелые предплечья. — А теперь повернись, чтобы я смог продолжить массировать твою аппетитную спинку.

— Господи, — пробормотала она, отворачиваясь, — я вышла замуж за людоеда.

— Какое доброе замечание с твоей стороны. А что происходит на авеню Монтень?

Она позволила ему сменить тему.

— Ты не представляешь, что там творится. Не думаю, что шести миллионов месье Бюссака хватит надолго. Что-что, а деньги Тиан тратить умеет.

— Ты же не думаешь, что это была ужасная ошибка?

— Время покажет. Ой! — вдруг вскрикнула она. — Он узнал твое прикосновение! — Она схватила руку Генри и приложила к своему животу, чтобы он тоже почувствовал, как сильно пинается малыш. Ей так нравилось выражение, которое в эти моменты появлялось на лице мужа. — Чувствуешь?

— Да, — проговорил Генри. — Маленький детеныш людоеда.

— Думаешь, у него будут такие же клыки и когти, как у его отца?

— Я надеюсь.

Она поморщилась:

— Ой-ой-ой! По-моему, я их чувствую! Мне кажется, ему там становится тесновато.