Тиран в шелковых перчатках

Кармел Сноу не собиралась терять ни секунды. Казалось, она совсем не нуждается в сне, потому что в четыре утра была так же бодра и весела, как и в полдень. К тому же ее не мучили ни голод, ни усталость. Чтобы поспеть за ней, нужно было опережать саму себя. Единственное, чего она требовала и соблюдала неукоснительно, — это обед. И как Купер убедилась на собственном горьком опыте, обед для нее состоял из нескольких больших порций мартини.

— Ты же знаешь, какой из меня алкоголик, — жаловалась Купер Генри, потирая виски. — Один мартини — и я лыка не вяжу, три — и я уже в коме. Ты бы хоть меня предупредил.

— Просто выливай их в ближайший горшок с растением, пока она не видит, — посоветовал Генри. — Я всегда так делаю. Я знаком с Кармел двадцать лет и так и не научился справляться с ее обедами из трех мартини.

Удивительная энергичность Кармел позволила ей за десять лет превратить «Харперс базар» из скучного периодического издания для домохозяек в самый модный женский журнал своего времени. И она была решительно настроена завлечь Купер в штат.

— Ваша статья о проститутках была великолепна! — сообщила она Купер.

— Вы ее читали?

— Она забавная, но бьет точно в цель. Вы задаетесь потрясающими вопросами: так ли далеко друг от друга отстоят профессионалы, оказывающие сексуальные услуги и услуги в сфере моды? Каково вообще быть профессионалом в мире, который не предоставляет женщинам справедливого шанса на самореализацию? Это феноменальная журналистика.

— Я рада, что вам понравилось.

— Мне в ней не понравилось лишь одно.

— Что именно?

— Что эта статья была написана для «Вог». Я не хочу, чтобы вы еще хоть что-то опубликовали в «Вог», — резко заявила она. Сама она как раз начинала карьеру именно в этом журнале, но ушла оттуда со скандалом, которого ни одна из сторон так и не забыла друг другу. — Мне нужен собственный корреспондент в Париже. Я буду хорошо платить.

— Я польщена тем, что вы хотите включить меня в штат, миссис Сноу… — осторожно начала Купер.

Перед тем как нанести визит Баленсиаге, любимому модельеру Кармел Сноу, они решили пообедать в баре «Харрис» — обед состоял из горячих бутербродов croque monsieur[72] и холодного кувшина мартини.

— …но я дорожу своей свободой, — закончила она.

— О, поверьте, о свободе я знаю все. В жизни есть вещи поважнее. Например, быть частью общественного движения. «Харперс базар» не просто журнал для женщин, которые правильно одеваются. Он для женщин, которые при этом правильно мыслят. А это — вы, моя милая. Вам есть что сказать, и я бы хотела, чтобы вы говорили об этом со страниц моего журнала, а не со страниц изданий моих конкурентов.

— Позвольте мне обдумать ваше предложение.

— Вы добьетесь намного большего, будучи частью команды — лучшей команды в нашем бизнесе, — чем в одиночку. — Она налила им по третьему бокалу мартини. У Купер уже был туман в голове, а удачно расположенного цветочного горшка в баре «Харрис» не оказалось. — Я хочу, чтобы наши читательницы учились жить, а не только модно одеваться. Я хочу, чтобы они умели использовать свои шансы. Чтобы пробовали делать то, чего никогда не делали. Расширяли свои горизонты. Вы нам идеально подходите. — Она кивнула, сверкнув глазами, бледными и искрящимися, как их ледяной коктейль. — Ладно. А теперь расскажите мне о Кристиане Диоре. Я бы ни за что сюда не поехала, если бы вы им не бредили. Кажется, я видела сшитый им костюм, который мне понравился. Это было, вероятно, году в тридцать седьмом, он тогда работал у Робера Пиге.

— Я считаю, на сегодняшний день он лучший модельер Парижа.

— Лучше Баленсиаги? — фыркнула миссис Сноу.

— Другой. Более спонтанный, более… роскошный. Словечко «роскошный», которое сама редактор использовала в предыдущем номере журнала, вызвало у нее улыбку.

— Итак, что же мне предстоит увидеть в будущую среду?

Диор окутал происходящее на авеню Монтень плотным покрывалом секретности, и лишь несколько посторонних имели представление о коллекции, которую там в такой спешке готовили.

— Я не могу выдать никаких подробностей. Тиан меня убьет.

— А с чего такая таинственность? — Кармел, в безупречно подогнанном по фигуре костюме от Баленсиаги, скрестила худые ноги, скрипнув нейлоновыми чулками. — Поверьте, я видела все. Подолы, заканчивающиеся на уровне паха? Вырезы до пупа?

— Там дело вообще не в подолах и вырезах, — помедлила Купер. — Это совершенно новый облик.

Кармел всюду носила с собой сумку «со всяким хламом»: там были папка с журнальными вырезками, образцы тканей, записки самой себе на отдельных бумажках. Она сняла с ручки колпачок и записала: «Совершенно новый облик. Это громкое заявление. Надеюсь, он меня не разочарует».

19