Тирания справедливости

Федя удрученно стал отбывать свое наказание, управляя машиной-автоуборщиком, скидывая части тел и остатки тушь в сепаратор для переработки. Тонны мяса и костей ожидали утилизации в объемном бункере. Запыхавшись и умаявшись, Федя хотел было увезти весь биомусор в специализированный утилизатор в стене, как увидел, а точнее почувствовал, что на него кто-то пристально смотрит. Взгляд его переместился на площадку выхода существ из лабораторного комплекса. За ним наблюдал какой-то важный тип в костюме ученого старшего звена. Заметив взгляд Феди, он быстрым шагом направился к юноше, вскользь пробормотав кому то по голосовой связи: «Нашел подходящий экземпляр, готовьте операционную! Пока дождешься этих бюрократов, вся работа будет насмарку! »

Федя увидел перед собой примат-мастера «Разумных» – кто-то из руководителей сектора или направления и похоже, обладатель первого-второго, а то даже и третьего индигената. Тот бесцеремонно взял его под руку и потащил за собой.

– Переходишь под мое руководство! – безапелляционно заявил ученый и добавил не терпящим возражения голосом, – Быстро пошли за мной!

– Э-э-э… полегче! – Федя крутанул руку, вырываясь из захвата. Хотя перед ним и был старший ученый, но, все же, он был уже прикомандирован к другой группе. Тем более, такое хамское отношение, словно к скотине, он терпеть не мог. – Я уже прикреплен к Третьей канцелярии вопросов научной адаптации. У меня приказ!

Примат-мастер раздраженно скорчил гримасу призрения. Как это раб решил ему перечить и противиться? Однако внутренние инструкции Гвалтиторы нужно было соблюдать. Похимичив в своем планшете, ученый активировал свою подпись под документом о переходе права на молодого рекрута в его лабораторию. Сверкнув еще раз презрительной ухмылкой, он ткнул в лицо Феде удостоверяющим сертификатом, что только он его нынешний хозяин.

«Быстро! Ты и так потратил мои драгоценные секунды!» – сказал он, волоча Федю.

А тот после показанного документа лишь подчинился приказу, обмяк и затих, смирившись перед судьбой.

Как только они очутились в лаборатории, несколько подбежавших ассистентов тут же уложили Федю в медицинскую капсулу. Включили сонный газ, и он тут же вырубился. Сквозь проваливающееся сознание он успел уловить несколько предложений речи примат-мастера: «К сегодняшнему вечеру мне нужен готовый экземпляр. Нужно испытать мое новое изобретение… »

Глава 2. Мир другими глазами

– Разряд! – донесся в глубины подсознания истошный приказ уже знакомого ученого.

– Мы его теряем, примат-мастер, – заунывный вопль молодой женщины чуть острее врезался в сознание.

– Отставить! Наша лаборатория итак плетется на пятом месте! А когда то мы были на передовой биотехнологий в Республике! Если вы угробите этого… У него единственный экземпляр моей новой разработки. Сегодня вечером… Блин… Через три часа, он должен быть готов! Я вас всех пущу в утилизатор, если он не оклемается до боя! Это должно просто взорвать научное сообщество! Я включу трансляцию для всей богемы!

Мысли Феди из бесформенной кучи стали разъезжаться по полочкам. Его насильно уложили в лабораторную капсулу, провели с ним какие-то действия и хотят отправить на какой-то бой. Подпольные бои без правил? Драка представителей лабораторий? Или же… Нет… От последней мысли Федя похолодел и решил, что лучше бы его не откачали. Ристалище! Да ну не… Вышел Федя и двухтонный шестирукий пятихвост или саблезубый бивненог. Чем хочет удивить примат-мастер богему? Смертью с первого удара? А может… Федя и сам стал смесью скорпиона и бульдозера?

Глаза открыть побоялся, но ощущения в теле указывали на абсолютную нормальность. Ни смертоносного хвоста, ни ковша вместо рук, ни хобота, ни крыльев не чувствовалось. Вполне естественные человеческие ощущения.

Далее нахлынула ненависть. Обжигающая и удушающая. Даже ни к конкретному примат-мастеру, а к обществу в целом. Поставили в рамки, зажали в тиски, вытряхнули из души даже мысли о свободе. Превратили в баранов, послушное стадо, податливый фарш, из которого можно слепить все, что хозяевам жизни угодно! Даже в уродов для развлечения на ристалище. Стерли все источники информации о прошлом.

Но, он то знает, что раньше было иначе! Те несколько десятков страниц, что он успел спрятать в катакомбах, поведали ему о мире, чудесном и ярком, свободном и счастливом, и Федя не мог уже жить подругому. Инферналии казались людям адекватной расплатой за их тяжелый быт. Простой народ кичился этим правом. «Ничего, – думал простой обыватель. – Потерплю годик. А потом вам воздам по справедливости, угнетатели и поработители! Только у простого трудового народа есть право карать! Только мы хозяева Республики! Те, кто нам сделал зло, ответят в Инферналии!»