Тирания ценностей

Одновременно Форстхофф начал принципиальную полемику с современным ему развитием учения о государственном праве и формирующейся судебной практикой молодого Федерального конституционного суда. Основным направлением атаки его критики была распространенная тогда интерпретация Основного закона как системы ценностей, которая лежала также в основе судебного приговора по делу Эриха Люта в 1958 году, имевшего принципиальное значение для дальнейшей судебной практики. Форстхофф увидел в этом угрозу специфически юридического характера интерпретации конституции, при которой все должно было зависеть не от исполнения ценностей, а только, как он считал, от надежных классических правил истолкования, как повелось еще со времен Фридриха Карла Савиньи. Форстхофф не случайно опубликовал свою фундаментальную критику под заголовком «Преобразование конституционного закона» как раз в сборнике к юбилею Карла Шмитта, принимая при этом в расчет дальнейшее обострение дебатов. Так в письме Шмитту к Новому 1959 году Форстхофф писал, что многое говорит о том,

«что выпуск юбилейного сборника вызовет очень значительные эмоции. Я также отдаю себе отчет, что я сам буду в первую очередь целью этих эмоций. Не только из-за того, естественно, что известно, что я участвую в подготовке юбилейного сборника, а прежде всего, из-за моей статьи в нем, где я раскрываю, куда ведет современное истолкование конституции судами: к систематической неуверенности конституционного права и к усилению власти юстиции».

Статья Форстхоффа в юбилейном сборнике стала катализатором для одного из центральных принципиальных разногласий учения о государственном праве ранней Федеративной Республики. Александр Холлербах уже в 1960 году отреагировал на нее углубленной контркритикой, которая подчеркивала неминуемо «гуманитарный» характер всей конституционной интерпретации. Здесь в 1960 году выкристаллизовывались два соперничающих научных лагеря, которые часто упрощенно называют «школами» Карла Шмитта и Рудольфа Сменда.

Принципиальная критика Форстхоффом интерпретации конституционного права как иерархии ценностей стала собственно стимулом и точкой опоры для работы Шмитта. Шмитт также предпослал первоначальной рукописи в качестве эпиграфа фразу из статьи Форстхоффа: «У ценности есть своя собственная логика. Эрнст Форстхофф, Преобразование конституционного закона». Этот контекст появления «Тирании ценностей» объясняет некоторую особенность текста Шмитта, который неявно основывается на чем-то вроде разделения труда с Форстхоффом. Шмитт оставляет Форстхоффу конкретную полемику с судами и юриспруденцией молодой Федеративной Республики, в то время как сам он концентрируется на принципиальных проблемах философии ценностей. Это разделение труда также было вполне понятно. В отличие от Форстхоффа, который был на четырнадцать лет моложе Шмитта и занимал должность заведующего кафедрой, Шмитт, не занимавший никаких постов и живший в Плеттенберге как частное лицо, не мог на самом деле заниматься развитием права под Основным законом. Только Форстхофф мог формулировать соответствующую критику, опираясь на достаточную повседневную близость. С другой стороны Форстхофф видел в Шмитте несравненно более сведущего учителя в вопросах истории идей, который своим пониманием конституционного права как системы ценностей мог в какой-то мере создать надстройку для дискуссии. Но для читателя это распределение ролей, конечно, является важным недостатком. Только при рассмотрении работ Форстхоффа и Шмитта вместе можно увидеть принципиальную критику представления о порядке ценностей в цельном виде. Однако и такое совместное рассмотрение в свою очередь тоже затрудняется тем, что между обоими авторами при всем их боевом братстве существуют отнюдь не несущественные различия акцентов.

II. Проблемы философии ценностей и автономия права

Работа Шмитта защищает автономию права и юристов по отношению к заимствованиям из философии ценностей. Он видит эту автономию, прежде всего, в самостоятельности законодателя и законодательства:

«...непосредственное исполнение ценностей разрушает юридически разумное исполнение, которое происходит только согласно конкретным правилам на основании твердых норм и четких решений. — В обществе, конституция которого предусматривает законодателя и законы, дело законодателя и данных им законов состоит в том, что нужно определить посредничество с помощью предсказуемых и пригодных для исполнения правил и предотвратить террор непосредственного и автоматического исполнения ценностей».

С точки зрения Шмитта нужно не допустить положения, при котором юристы бы «объявляли в форме судебных приговоров с юридической силой установление субъективной или даже объективной градации ценностей...».