Тирант Белый

Великая милость и благородство ваше, господин мой, изумляют меня, ибо кто я есть такой, чтобы просить у меня, слабого да бедного, совета и помощи вашему величеству. Не укроются от вашего взора, достославный сеньор, слабость моя и дряхлость, ибо мне много лет, и давно уже веду я суровую жизнь в горах, питаясь лишь хлебом да травами, а потому недостанет мне силы носить оружие, к тому ж в жизни не держал я его в руках. Отчего же просите вы совета у меня, когда столько в вашем королевстве храбрейших баронов и рыцарей, искусных в битвах, кои лучше меня могут помочь и посоветовать? Истинно скажу вам, сеньор, кабы был я славный рыцарь, сведущий в рыцарском деле и искусный в битвах, от всей души служил бы я вашему величеству и все мои слабые силы отдал, не боясь смертельной опасности, дабы освободить христианский люд, в особенности же ваше величество, ибо великим несчастием будет, ежели во цвете лет потеряете вы власть в этом королевстве. А потому прошу я ваше величество меня извинить, что не могу исполнить вашей просьбы.

Опечаленный король, обиженный этими словами, повел такую речь.

Глава 9

О том, как возразил король отшельнику.

Не следует тебе отказывать королю в столь справедливой просьбе, ежели только знакомо тебе милосердие и жалость. Ведомо тебе, преподобный отец, что святые мученики и блаженные, во имя величия и защиты Святой христианской веры, вступили в борьбу с неверными и получили славную мученическую корону, и во славе почили, отдавши все силы свои ради величия Божественного Духа. А потому, досточтимый отец, преклоняю я пред тобой колени и со слезами горькими вновь молю тебя, как есть ты истый христианин: во имя святейших Страстей Господних и мучений, что принял Учитель наш и господин Иисус Христос на кресте, дабы спасти род человеческий, сжалься надо мной, несчастным королем, и надо всем людом христианским, ибо полагаемся мы лишь на милосердие Господне и на великую твою добродетель, посему не откажешь ты мне по доброте твоей.

Горькие слезы короля, пребывавшего в великой печали, разжалобили старого отшельника, смягчилось его щедрое сердце, и сам он заплакал обильными слезами. Ведь с первой минуты намеревался он помочь королю и желал лишь испытать его решимость.

Заставил отшельник короля подняться с колен и, как высохли их слезы, повел такую речь.

Глава 10

О том, какой окончательный ответ дал королю отшельник.

О благоразумнейший король, юноша, возросший в благочестии, тебя ожидает награда и великий почет за доблестные рыцарские деяния, мне же не нужно громкой славы — старикам довольно и той, которой покрыли они себя в юности, свершив геройские подвиги. Несмотря на то, благочестивые твои слова, и уверения, да слезы горькие, да воля моя, о которой я умолчал, подвигли меня принять твое предложение. О горестный король, неужто так мало у тебя надежды? Осуши свои слезы, улыбнется еще тебе судьба. Вижу я, сколь смиренны и справедливы твои мольбы, а потому во имя любви к тому, кем ты заклинал меня, и к тебе, как есть ты сеньор мой, повинуюсь я отныне твоим приказаниям и все силы приложу, дабы освободить тебя и королевство. А коли нужда придет, вступлю я в бой, несмотря на мою дряхлость, вставши на защиту христианства и святой христианской веры от вознесшейся магометанской секты^[26], и, ежели будешь ты во всем следовать моим советам, с помощью Божией покрою я тебя мирскою славой и сделаю победителем надо всеми твоими врагами.

Отвечал король:

Преподобный отец, за благоволение ваше даю я вам королевское слово, что ни в чем вас не ослушаюсь.

Теперь же, сеньор, — сказал отшельник, — выйдешь ты к рыцарям и к прочему люду в главную залу с лицом веселым и очень довольным и любезно говорить будешь со всеми, за обедом есть обильно и с удовольствием и всем видом своим выказывать необычайное веселье, чтобы те, кто потерял уже надежду, вновь ее обрели, ибо истинный сеньор, как и капитан на корабле, что бы ни стряслось, не должен ничего показать, дабы не пали духом его люди. Мне же вели принести одежды мавра, и вот как мы поступим: когда ездил я в Святую землю Иерусалимскую, останавливался я в Александрии, а в Бейруте^[27] обучился мавританскому наречию, ибо много провел там дней. Там же я научился делать некие шары^[28] — чтобы зажечь их, потребно шесть часов кряду, зато как они загорятся, могут все вокруг спалить, и чем больше воды льют на них, тем больше они разгораются, и всей воды на свете не хватит, чтобы усмирить такой огонь, способны сделать сие лишь масло да сосновая смола.

Удивительно, — сказал король, — что масло и смола гасят огонь, думал я, что вода лучше всего для этого пригодна.

Нет, сеньор, — сказал отшельник, — ежели даст мне ваша милость разрешение сходить к воротам замка, я принесу одну диковину, которая зажжет факел, смоченный чистой водою или вином.

Клянусь, — сказал король, — с удовольствием взгляну я на это.