Тираны. Императрица

Из раздумий его вывел шорох бумаг — к сдвинутым на край стола записям неслышно подошел молодой симпатичный евнух и принялся собирать их в стопку, чтобы унести обратно в хранилище.

— Ли Ляньин, — обратился к нему Ань Дэхай. — Оставь эти бумаги, пускай другие уберут. А ты с этого дня поступаешь в услужение госпожи Ехэнара, из новеньких. Той самой любительнице орхидей.

Молодой евнух сложил на груди руки и молча поклонился.

— Будь при ней как можно чаще, служи усердно, — продолжал Ань Дэхай. — Повинуйся ей во всем, исполняй любые прихоти. Но тщательно отмечай, запоминай и не забывай сообщать мне обо всем, что происходит в Тени платанов.

ГЛАВА 9 ЕВНУХ ЛИ ЛАНЬИН И НАЛОЖНИЦА ЛАСТОЧКА

Шли дни, складывались в недели и месяцы, а жизнь в отдаленном уголке Запретного города мало изменилась. Давно забылся переполох, вызванный визитом главного евнуха, угасли надежды заточенных в стенах сада наложниц, что вскоре последует вызов кого-то из них в императорскую спальню. Лишь Орхидея по-прежнему не унывала. Целыми днями девушка практиковалась в рисовании и каллиграфии, да любовалась искусными клумбами, разбитыми в местах, на которые указала лично. Прежде всего, цветы должны были окружать ее дом, по одному сорту с каждой стороны. Вдоль дорожек следовало высадить ярко-голубые ирисы и зеленые хризантемы, чтобы любому проходящему они напоминали о необычных глазах хозяйки. Дворцовый садовник пытался возразить, бормотал о гармонии оттенков, ссылался на свой сорокалетний опыт и приводил в пример наставления мастеров былых времен из трактатов о цветах, но наложница была непреклонна. Нежно улыбаясь, она сказала ему, что пройдет время, и новые мастера цветочного дела будут руководствоваться ее правилами и вкусом. Стоявший за плечом Орхидеи евнух, прикрепленный к ней в личное услужение, строго напомнил садовнику о его месте, и тот, смирившись, сделал все так, как требовала хозяйка Тени платанов. Именно в качестве таковой разноглазую наложницу начали почитать все проживающие после оказанного ей расположения приближенных к императору людей. В том, что выбор повелителя вскоре падет на Орхидею, мало кто сомневался. Новая жена Сына Неба, похоже, испытывала трудности с зачатием — прошли месяцы, а станом она все так же тонка, как и во время прохождения отбора. Сколько ни вспоминала Орхидея свою тогдашнюю соседку по спальне, молчаливую и пугливую маньчжурку, никак не могла уяснить для себя — чем та приглянулась вдовствующей императрице и за какие такие особые достоинства была назначена в жены Десятитысячелетнему господину.

Но узнав, что молодая императрица Цыань — это имя присвоили кроткой маньчжурке после женитьбы на ней Высокочтимого правителя — большая ценительница ароматных масел и благовоний, Орхидея истратила немалую часть своих сбережений, чтобы порадовать госпожу. Сразу нескольким служанкам она приказала раздобыть необходимые вещества и собственноручно изготовила подарок. Коробку с маслами и палочками, снабженную запиской с пожеланием долгих лет и скорейшего зачатия наследника, доставил императрице новый евнух, юный и симпатичный Ли Ляньин, взявший под опеку наложницу с разноцветными глазами.

Он же отстранил от нее каллиграфа Чжао и принес вместо новых прописей целую перевязь больших и плотных листов бумаги, которые поначалу его подопечная приняла за образцы рисунков для дальнейшего ее совершенствования в изобразительном искусстве. Но когда Ли снял оберточные ленты и разложил перед ней картинки, поняла — это действительно учебные пособия, но совсем иного характера.

— Пришло ваше время, уважаемая госпожа, ознакомиться с некоторыми премудростями игры «Тучка и Дождь», — склонился перед Орхидеей евнух. — В любую минуту каждая из наложниц может быть призвана на императорское ложе. Ваша обязанность — добродетельность и усердие в стремлении удовлетворить господина. Для этого понадобятся кое-какие знания. Их вы должны будете применить, как только возникнет подходящий момент. Выберите картинку, пожалуйста, и внимательно рассмотрите.

Орхидея без тени смущения взяла один из «весенних рисунков». Художник изобразил пару в разгар любовной утехи на просторной террасе. Одежда лежала на ажурных перилах, за которыми виднелись густые ивовые ветви. На женщине остались лишь крохотные красные башмачки и светлые короткие чулочки до щиколоток. Повернувшись к кавалеру задом, она для удобства подперла голову рукой, отчего приняла вид задумчивый и мечтательный. Мужчина был полностью обнажен и, положив одну руку на бедро дамы, другой держал себя за возбужденную плоть, направляя ее в яшмовую пещеру.