Тише – дельфины!

К наступлению зимы Колобок и Мышонок стали совсем большими и отличались от своих сородичей только своеобразной формой тела. Судя по внешнему виду, оба чувствовали себя великолепно, и их оставили зимовать вместе со всеми азовками в открытом, вольере. Начало холодных дней они перенесли хорошо. Но затем - вначале Мышонок, а вслед за ним и Колобок - начали кашлять и через несколько дней погибли.

При вскрытии было установлено, что причиной смерти оказалась пневмония. Кроме того, у обоих имелось обширное жировое перерождение большинства внутренних органов, атрофия сердца и мышц туловища. Оба дельфиненка были основательно заражены гельминтами. Это вызвало некоторое удивление, ведь наличие внутренних паразитов обычно вызывает исхудание животных. В данном же случае ничего подобного не наблюдалось.

Выводы из нашего первого опыта по содержанию детенышей были просты: прежде всего, если мы хотим сохранить и вырастить здоровое потомство, дельфинам необходимо создать условия, максимально приближенные к жизни в море. А для этого нужны, прежде всего, более обширные бассейны. Многие из нас начали мечтать об отгороженных бухтах и тому подобном, но пока, к сожалению, это были только прожекты. Возможностями для претворения их в жизнь мы еще не располагали.

У белобочек ни разу не было случаев благополучных родов. Попадавшие к нам беременные самки обычно в первые же дни после отлова разрешались мертвым плодом и на вторые-третьи сутки после этого погибали сами.

Однажды к нам попала белобочка с четырех-пятимесячным детенышем. С большими предосторожностями мы поместили их в вольер, где они плавали вместе. Но на следующие сутки мать была найдена мертвой на дне. Осиротевший дельфиненок тыкался носиком в животы других самок, но нигде не получал молока. На рыбу он не обращал никакого внимания. Мы сделали попытку перевести его на искусственное питание, давая ему бульон с перетертой рыбой и молоком. Эту жидкую кашицу с помощью трубки несколько раз удалось скормить малышу, но состояние его все время ухудшалось, и на третьи сутки он также погиб. И даже если бы мы выпустили его после смерти матери на волю, дельфиненок все равно бы не выжил, так как еще не мог прокормиться самостоятельно. А шансов на то, что ему удалось бы найти стадо и в нем - кормилицу, практически не было: белобочек в Черном море мало, и они редко приближаются к берегам, держась преимущественно открытого моря.

Однажды в только что отловленной группе афалин оказалось довольно много молодых животных. На второй день к одной из самок пристроился восьми-десятимесячный дельфин. Он всюду ходил за нею, часто прикладывался к ее соскам, а она всячески оберегала его от посторонних. Мы решили, что это мать и детеныш, разобщенные поначалу во время отлова. Эта пара (дельфиненок оказался самцом) быстро акклиматизировалась, и оба животных одними из первых начали поедать рыбу.

Малыш, получивший имя Галс, через несколько дней уже смело отходил надолго от самки и вообще отличался большой самостоятельностью. Сосать ее он вскоре совершенно перестал и перешел на общий корм. Дельфиниха, считавшаяся его матерью, к нашему удивлению, стала относиться к нему довольно равнодушно, стараясь всячески избавиться от дельфиненка, изредка пристраивавшегося к ней в позе следования. Несколько раз она даже «шлепала» его хвостом и толкала рострумом, как бы наказывая за приставание. Это никак не вязалось с поведением настоящей дельфинихи-матери. И оставалось только предположить, что самка ранее (возможно, во время поимки) потеряла детеныша и временно «усыновила» осиротевшего малыша.

Галс довольно легко пошел на контакт с человеком и очень быстро стал ручным. В вольере он отличался своим веселым, неугомонным нравом, много шалил, любил при кормежке выхватывать рыбу из-под носа у старших, за что иногда ему основательно попадало. Вскоре на его ранее идеально чистом тельце появились характерные «расчески» - следы от зубов сородичей.

Чтобы Галс лучше привык к человеку, его перевели в отдельную выгородку, где с ним часто плавал кто-либо из сотрудников. Дельфиненок, как и подобает всем малышам, почти постоянно играл, проявляя неукротимую фантазию в изобретении забав. Никаких признаков тоски или скуки, как обычно бывало с животными, содержащимися отдельно от всех, он не проявлял. Перезимовал Галс в бассейне с подогреваемой водой. А летом следующего года ему пришлось в буквальном смысле слова сыграть в кинофильмах несколько ролей, одна из которых вошла в число легенд о дельфинах Черного моря.

В одном из прибрежных районов Крыма, возле поселка Ласпи, Киевская студия научно-популярных фильмов снимала фильм «Язык животных». Нужен был ручной дельфин. Для съемок выбрали Галса. Но через несколько дней штормом разбило наскоро поставленный вольер, и дельфиненок исчез. Поиски его окончились безрезультатно. Галс не имел навыков в самостоятельном добывании пищи и наверняка был обречен на гибель. Для студии доставили других животных, и мы понемногу смирились с потерей полюбившегося всем дельфиненка.