Тишина

– Как вы помните, прошлогодний листопад5 принес нам скудный урожай. Много невинных душ унес голодный год. Но мы должны верить в наши светила, мы должны с большей силой крепить нашу веру, чтобы впредь не быть наказуемыми гневом духов. Я говорил с духами в эту ночь. Прошедший год ознаменовался слабостью нашей веры, они разочарованы в вас! – он с особенным жаром ударил на последние слова и, выдержав продолжительную паузу, продолжил. – Нам следует прикладывать большие усилия в борьбе за благосклонность высших. Благо, сегодняшний день знаменуется искуплением. Выберем же трех посланников, кто впитает в себя всю веру наших сердец и передаст ее в Верхний мир! И да будет так!

Жрец внимательно вглядывался в лица людей перед собой. Глазами искал глаза. Он умел говорить и в продолжение всей своей эксцентричной речи ни на миг не усомнился в своем умении, однако все же что-то колебалось внутри него – хорошо ли вышло это выступление в глазах народа? Опасения оказались напрасны: уже через мгновение толпа загудела одобряющими восклицаниями. Лицо Жреца озарилось торжествующей улыбкой – он и сам не понимал, как минуту назад мог усомниться в фанатичной преданности этих людей. К тому же минута промедления позволила ему отыскать среди них то, что было нужно.

– Избранных! – свистела толпа.

– Назови имена!

Скоро из первого округа был выбран молодой волхв. Затем к нему присоединилась красивая охотница из второго. Дальше Вельф направился к толпе жителей третьего округа. Выбирал он быстро, с холодным расчетом. Направлял ладонь в сторону того, за кого уцепится взгляд, и тогда –человек примыкал к ряду избранных, усыпанный восхищенными взглядами, украшенный церемониальными венками и самый счастливый от того, что сам Жрец обратился к нему и узнал его имя. С каждым новым избранником народ снова и снова вспыхивал бурным ропотом и возгласами одобрения.

Федору становилось не по себе. Кругом все гудело, и от шума кружилась голова. Рядом стояла только Ева, в то время как остальных ребят потоком толпы унесло куда-то вперед. Даже спокойное и робкое дыхание Евы не могло унять его внезапного волнения – в одну минуту от всего происходящего торжества Федору стало по-настоящему страшно. Сердце билось, будто за ним несется дикий зверь. Мальчик принялся одними глазами искать брата – где-то впереди, среди множества голов, где-то впереди оставался Дионисий.

Жрец вывел вперед невысокого рыбака из третьего округа:

– Назови свое имя.

Новоизбранный назвался.

– Поздравляю, тебя. Ты – избранный, – Вельф третий раз отчеканил свою привычную условность.

Народ вновь залился радостным свистом. На счастливчика тут же был навешан венок из редкого красного цветка, волхвы отвели его к крыльцу, где уже стояли остальные.

Оставался только представитель четвертого округа. На этот раз Вельф не спешил – он медленно подходил к разнородной толпе, состоящей из малых детей и древних стариков. Как правило, в прошлые годы было принято избирать именно старших представителей четвертого. Какое этому было назначение – символическое или вполне практическое, никто не знал, а предположения в народе выдвигались самые разные. В любом случае, все вопросы в Тишине всегда сводились к мысли о непостижимости высшего простым человеческим разумом.

Верховный Жрец что-то искал глазами. Что-то, что то и дело ускользало от него и находилось вновь.

Федор боялся его. Сам не знал, отчего, ведь Жрец – самый приближенный к духам человек, самый чистый душой. Но чем ближе Вельф подбирался к их стороне, тем сильнее колотилось сердце в груди. Одна минута – и он уже совсем близко. Федор не мог оторвать взгляда от просветленного жреческого лица, и на долю секунды ему почудилось, будто это лицо смутилось, будто и оно чего-то боялось. Но только на самую маленькую долю секунды. Федор зажмурился и пытался не глядеть, чтобы не волноваться.

Это мнимый выбор.

Толпа вновь загудела, Федор услышал вскрик Агнии и неразборчивый шепот Евы, слышал, как выводят избранного из толпы и как голос Вельфа в очередной раз вежливо проговаривает:

– Назови свое имя.

– Дионисий, – отвечал избранный.

Федор резко раскрыл глаза. Совсем рядом с Верховным Жрецом, неуверенно улыбаясь, и, судя по всему, еще не сознавая всей торжественности своего положения, стоял его брат. Где-то позади радостно кричала Агния. Волхвы накинули на Диона венок из красных цветов. Все происходило столь быстро, что Федор не успевал толком сознавать происходящее. Он точно знал, что в эту минуту должен кричать от радости, но отчего-то радости в себе никак не мог найти. Словно что-то было не так, определенно не так должно было все сложиться, однако кто-то приказал, чтобы было именно так.

Вельф поочередно касался приклоненных голов избранных, как бы благословляя их долю. Он мельком оглядел лицо Диона: большие светлые глаза, длинные темные волосы и по-детски радостная улыбка. Незаметно для других Жрец улыбнулся ему в ответ.

Солнце неспешно скрывалось за горизонтом, опаляя золотом стену леса, людей и их празднование. Наступало время луны.