Тишина (ЛП)

Он опускается на колени, закидывает мои ноги на свои широкие плечи и раскрывает меня руками. Звук его глубокого вдоха захватывает меня и становится невыносимым. Я зажмуриваюсь, потому что одного его вида достаточно, чтобы разорвать меня в клочья.

Почему он так со мной поступает?

Мягкий, влажный жар скользит по моей сердцевине. Это единственное прикосновение к моим складкам, которое сбивает мой пульс с ритма, и я отступаю.

— Не надо! — рявкает он, и я открываю глаза и смотрю на него сверху вниз, он продолжает:

— Не сопротивляйся мне. Не отталкивай меня.

И, когда наши глаза встретились, он приближается и закрывает рот вокруг моего клитора, нежно посасывая меня. Мое тяжелое дыхание становится громким, прерывистым от восторга, когда я скручиваю простыни в руках. Он продолжает наблюдать за мной, пока его язык ласкает и массирует, побуждая мое тело тереться о него.

Он мягкий и осторожный, а затем, в полном противоречии, он обнажает зубы и кусает мой клитор, извергая эйфорический крик из глубины моего нутра, когда боль разрывает мою киску и поднимается по позвоночнику. Я падаю на кровать, мое тело теперь извивается, когда его губы заменяют зубы. Черно—белое наполняет мои глаза серым. Мне хочется закричать, чтобы он остановился, и в то же время умолять его сделать это снова. Я задыхаюсь, когда он просовывает свой язык внутрь меня, щетина его бороды натирают мою нежную кожу.

Меня уносит прочь, я парю в воздухе, не в силах убежать. Я слышу хныканье и знаю, что оно должно исходить от меня, но мое сердце чувствует не печаль. Я тянусь к нему, нуждаясь в каком—то якоре, и шарю вокруг, прежде чем он крепко сжимает мою руку.

Его губы теперь на моих, когда его тело нависает надо мной, и он погружает свой язык в мой рот. Я провожу языком по его языку, пробуя себя, пробуя его. Это мощный коктейль.

— Перевернись на живот, — говорит он мне, и когда мои глаза расширяются, он уверяет:

— Я не буду трахать тебя так, не сегодня вечером.

Я колеблюсь на мгновение, когда он умоляет меня:

— Доверься мне настолько, чтобы быть бессильной. Я хочу, чтобы ты была слабой и зависела от меня, чтобы знала, что я буду оберегать тебя. Верни мне эту силу.

В тот момент я хотела Пика. Это была короткая потребность, которая пронеслась сквозь меня. Пик всегда был безопасным выбором, Деклан пришел с таким количеством неопределенностей. Я боялась быть слишком открытой с ним, и все же я опасалась стать слишком далекой с ним. Я задавалась вопросом, продолжу ли отталкивать его, если он в конце концов оставит меня. Я не могла вынести этой мысли. Однажды я уже потеряла его, и это была самая сильная боль в моей жизни. В каком бы направлении я ни пошла с Декланом, одно было неизбежно: Страх.

В прошлом мне говорили никогда не принимать решений из-за страха, но я была на стороже. Поверни налево — страх. Поверни направо — страх. Я бы предпочла бояться с Декланом, чем бояться без него. Выбор был ясен. Пик исчез в этой комнате, когда я позволила Деклану заполнить все свободные места.

Перевернувшись на живот, я кладу щеку на кровать и принимаю решение позволить всем своим страхам воплотиться в жизнь. Он берет меня за руки и скрещивает ремень вокруг моих запястий, затем поворачивает меня, чтобы обернуть его вокруг моей талии, затягивая петлю еще туже, когда он застегивает ремень вокруг моего живота.

Связанная и не имеющая выхода. Я полностью принадлежу ему — полная капитуляция.

— Ты боишься? — спрашивает он, раздвигая мои бедра.

— Да.

— Хорошо, — говорит он холодно. — Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. Я хочу, чтобы ты смотрела, как я отгоняю весь этот страх.

Прежде чем я успеваю переварить его слова, он врезается в меня с огромной силой, откидывая мое тело назад и выбивая воздух прямо из моих легких. Мне не за что ухватиться, когда он отступает назад и снова входит в меня. Скомкав всю простыню под собой, я крепко держусь, когда он начинает толкать свой обжигающе горячий член внутрь и из меня.

Я двигаюсь, чтобы обхватить ногами его бедра, но он останавливает меня, хватая за колени и широко раздвигая их и вдавливая в матрас. Его глаза горят, расплавленные черные.

— Ты это чувствуешь? — ворчит он. — Ты чувствуешь меня внутри себя?

— Да.

Затем он обхватывает меня руками за плечи и погружает свой член так глубоко в меня, что я всхлипываю от предельного удовольствия. Он крепко держит меня, не ослабляя хватки, толкая себя так глубоко, как только может. Это жгучая боль в нежной плоти моей киски, но такая пьянящая.

— Скажи мне, что ты это чувствуешь, — его голос напрягается.

Я киваю, не в силах отдышаться, чтобы заговорить.