Тишина старого кладбища

– Они бы не успели, – серьезно возразил Войтех. – Нев потерял контроль. Да и полиции потребовалось бы время, чтобы разобраться в том, что происходит. За это время зомби могли убить и Нева, и Ивана, и твоего мужа. Я не мог рисковать. Да я и не жалею, что выстрелил, – признался он. – Только о том, что все-таки не смог выстрелить ему в голову, как хотел.

– Тогда у тебя проблем было бы определенно больше. А результат тот же.

– Результат был бы эффективнее, – проворчал Войтех. – Так этот парень до сих пор жив. И, честно говоря, я недостаточно верю вашей судебной системе. Не уверен, что он получит по заслугам.

Теперь Саша негромко рассмеялась.

– Откуда в тебе столько кровожадности? – с улыбкой спросила она.

Войтех не улыбнулся в ответ.

– Ты спрашивала меня несколько дней назад, как бы я повел себя, если бы маньяк похитил тебя, – напомнил он. – Можешь считать это моим ответом.

Саша стерла с лица улыбку и долго молчала, глядя ему в глаза. Пожалуй, только сейчас она поняла, чем именно обидела его тогда на кладбище. Навязчивое желание оставить за собой последнее слово всегда было не самым лучшим ее качеством.

– Я никогда не считала, что тебе все равно, – наконец сказала она, словно отвечая на непрозвучавший вопрос. – Прости, если своими словами заставила тебя так думать. Я иногда бываю несдержанной. Я знаю, что тебе никогда не было плевать на тех, кого похищал этот урод. – Она обвела глазами его камеру. – А теперь еще знаю, как сильно тебе было не плевать.

– Muj Boze,[4] – теперь Войтех все же рассмеялся. – Кажется, дело опять идет к «миру, дружбе и жвачке».

Саша тоже широко улыбнулась.

– Видимо, карма у нас такая. Следующее наше расследование надо сразу с этого начинать, меньше нервов потратим. Я надеюсь, оно все-таки будет. – Она немного помолчала, но потом все же задала интересующий ее вопрос: – Что тебе за это грозит? Дементьев не говорил? Не посадят же, он ведь все понимает.

Войтех пожал плечами.

– Он, может быть, и понимает. Государственный обвинитель может не понять. Я уже говорил, я не очень верю судебной системе. И очень хорошо знаю, что, даже столкнувшись с аномальным нос к носу, люди продолжают отрицать очевидное. Что уж говорить о свидетельстве с чужих слов? Я, конечно, могу заявить, что прострелил ему руку, чтобы разрушить волшебную печать, через которую он управлял агрессивно настроенными зомби, но… – на этот раз он рассмеялся немного нервно. – Я знаю, что за этим последует. Меня снова объявят сумасшедшим, только на этот раз я могу не избежать лечебницы. Нет уж, лучше я буду заявлять, что вышел из себя. Незаконное ношение огнестрельного оружия, умышленное причинение вреда… – он покачал головой. – Даже если меня не посадят, вид на жительство точно аннулируют.

– И что тогда? Уедешь обратно в Чехию?

– Придется, – он кивнул. – Хотя не хочется, если честно.

Саша немного нервно побарабанила пальцами по решетке, а затем тоже обхватила рукой стальной прут, за который держался он. Она снова надолго замолчала, что-то разглядывая у себя под ногами и словно решая, говорить или нет.

– Войтех, пообещай мне кое-что, – наконец попросила она, посмотрев на него с кривой улыбкой.

– Обязательно позвать тебя на расследование, если я продолжу их за пределами Российской Федерации? – предположил он.

– Это само собой. – Саша изобразила удивление, словно это даже не обсуждалось. – Нет, пообещай мне кое-что другое: остаться моим другом. Даже если тебя реально вышлют из России, я не хочу, чтобы мы перестали общаться. Скайп, телефон, форум – способов много. Я люблю Чехию, и каждый раз с удовольствием туда приезжаю, мы можем иногда встречаться там. Я не хочу, чтобы ты навсегда исчез из моей жизни, потому что это… это будет крайне обидно.

– Хм, – теперь он был действительно удивлен. – Я не думал, что общение со мной интересует тебя за пределами расследований. Мне казалось, ты ценишь только возможность разнообразить свою жизнь.

– Ты бестолочь, Дворжак, – рассмеялась Саша. – Впрочем, что-то подобное я тебе уже говорила. Я ценю возможность разнообразить свою жизнь. И еще больше ценю общение с теми, кто мне нравится. Странно, что ты этого до сих пор не понял.

– Я просто не заметил, что нравлюсь тебе, за всеми критическими характеристиками, которыми ты меня награждаешь.

– Ты же не принимаешь их всерьез?

– Я всегда принимаю твои слова всерьез.

– Похоже, мне надо лучше следить за тем, что я тебе говорю, – покачала головой Саша, затем снова улыбнулась. – Но ты все-таки помни, что я не со зла.

– Буду иметь в виду, – он кивнул, разжал пальцы и то ли случайно, то ли нарочно скользнул по ее руке своей, когда опускал ее вниз. – Тебе, наверное, пора. Уже поздно… Или, лучше сказать, рано? Тебе нужно отдохнуть. Ты плохо выглядишь.

Саша кивнула, тоже отпуская решетку и пряча руки в карманы.

– Тебе нужно что-нибудь? – спросила она, прежде чем уйти. – Я могу передать Сидоровым.

Он покачал головой.