Тишина — страшный звук (СИ)

Но человек не сдавался, и после нескольких минут нытья Билл вздохнул, дотянулся до ручки и записал на салфетке адрес. У него не было в мыслях пойти туда, но он мог объяснить этому человеку, что адрес у него теперь есть, и, если у него найдётся время, он подумает над этим.

— Грёбанные идиоты, — пробубнил он, как только сбросил вызов, и взглянул на Тома. — Радуйся, что твоя жизнь не полна кретинов, как у меня.

Он нахмурился и получил довольную улыбку от тинейджера.

— Ты выглядишь уставшим, — мягко проговорил Билл и бросил взгляд на часы, уже почти час. — И поздно уже. Время ложиться спать?

Том закатил глаза, но затем устало кивнул, и Билл издал тихий смешок. Ладно, слова Симоны имели свой смысл, это немного смахивало на то, что он был ему нянькой.

— Хочешь, чтобы я уложил тебя спать? — Он ухмыльнулся и увернулся от запущенной в него Томом подушки. Парень пытался выглядеть недовольным, но не смог сдержать улыбки, поэтому Билл не воспринял это серьёзно. — Ладно, понял.

Он посмеялся и спросил:

— Думаю, сказку на ночь читать не нужно?

Том снова закатил глаза и поднялся с дивана, и совсем скоро Билл услышал его шаги по лестнице на второй этаж, а позже и звук закрывшейся двери в ванной.

Он посмотрел фильм ещё около десяти минут, затем выключил телевизор и поднялся наверх. Том уже вышел из ванной, и Билл обнаружил его в комнате сидящим на кровати и готовящимся ко сну.

— Всё в порядке? — Спросил он и вошёл, присаживаясь на край постели.

Том кивнул с улыбкой, и Билл, не устояв, улыбнулся в ответ.

Почему этот чёртов подросток такой привлекательный? И милый, и интересный, и… Другой. Даже если он никогда ничего не говорил, он уже значил больше, чем любой из тех парней, кого Билл встречал раньше, а потом он же стал единственным, кого Билл просто не мог получить. Отстой. Полный отстой.

— Ладно, пора спать, — мягко улыбнулся Билл и дотянулся до стоящего на прикроватной тумбочке плеера, который, кажется, всегда был включен и повторял песни по кругу, но Том остановил его своей рукой.

— Что такое? — Спросил сбитый с толку Билл. — Хочешь, чтобы он был включен, пока ты спишь?

Том, не торопясь, кивнул, и опустил взгляд, как будто стыдился того, что сейчас происходит.

— Почему? — Спросил Билл, не совсем понимая, почему кому-то хочется держать музыку включенной даже во время сна. Он бы этого не вытерпел.

Том взглянул на него, дёрнув плечом, но его глаза были широко открыты, а взгляд прыгал с Билла обратно на плеер.

— О, — произнёс Билл, вдруг вспомнив, что в доме всегда были какие-либо посторонние шумы. Если не телевизор, то тогда откуда-то звучала музыка. В каждой комнате, даже в ванной. Никогда не было полной тишины, и сначала Биллу это слегка действовало на нервы, но со временем он, можно сказать, привык, даже забывая об этом. — Тебе не нравится тишина, да?

Том положительно покачал головой, снова опуская взгляд.

— Немой парень, который ненавидит тишину… — Медленно проговорил Билл, пытаясь вникнуть в эти слова. Затем потряс головой и ласково улыбнулся парню. — Ну, как тебе угодно.

Он встал с постели и посмотрел вниз, встретившись взглядом со смущённой улыбкой Тома.

— Увидимся завтра, хорошо?

Том кивнул, и Билл, улыбнувшись напоследок, вышел из комнаты, закрыв дверь, прежде чем спустился обратно в гостиную, чтобы немного прибрать там.

Он был довольно ленив, потому что выбросил мусор, а остальное просто оставил на кухонной тумбе. Всё равно он понятия не имел, куда Симона бы это положила, и он не хотел мучить себя догадками, поэтому оставалось только подождать.

После он снова возвратился в гостиную, забрав свой телефон и бросив взгляд на скетчбук Тома. Он буквально так и манил заглянуть в него. Ему не следовало это делать без разрешения Тома, но подросток был так сосредоточен на нём большую часть вечера, что Билл не мог удержать своё любопытство, да и Том раньше никогда не был против, так что это не будет большой проблемой.

Он присел на диван и поднял скетчбук, медленно открыв его, и у него упала челюсть, как только он увидел первый рисунок.

Это был он. Более чем идеальный рисунок его лица с множеством деталей, особенно глаза, которые пристально смотрели на него и, как ему думалось, в любую секунду заморгают.

Он нахмурился и перелистнул страницу, просто чтобы увидеть ещё один рисунок себя, то же самое оказалось и на третьей странице, и на четвёртой, и на пятой…

Весь скетчбук был заполнен рисунками Билла. Больше ничего, только Билл. Билл улыбается, Билл смотрит телевизор, Билл сидит в кресле…

— О, боже, Том, — прошептал он, откладывая скетчбук и закрывая лицо руками. — Ты не можешь этого делать. Не можешь, блядь, этого делать!

Билл не был глуп, он знал, что нравится Тому, ведь он почти поцеловал его, бога ради. Но это? Это не просто симпатия к кому-то. Это уже намного больше, и все эти рисунки, большая часть которых изображала лицо Билла, это уже слишком.

Билл не мог принять, что Том влюблён в него. Из этого никогда не выйдет ничего хорошего, потому что Билл может ранить его, а он не мог вынести этого, просто не мог.