Титан

Он, конечно, очень волновался, ведь госпожа могла прийти в этот мир недовольной чем-либо. Но Госпожа пока не находила в себе новой поводов для недовольства, и она благосклонно кивнула ему. И это вдохновило старшую из обезьян. Нет, конечно, он не имел иллюзий по поводу, что всё уже позади, что Рогатая, как называли его хозяйку недоброжелатели, всем будет довольна, но пока всё шло хорошо. Учёный поднял руку, и под потолком на высоте пятого этажа человеческого дома ожила хитрая конструкция, к которой крепилась гибкая труба, а из конструкции прямо к голове Бледной Госпожи спустился толстый, бронзовый гофрированный водовод. И по знаку Хозяйки на неё обрушился поток чистейшей воды. Эта вода была не только чистой, но ещё и ледяной. Вода, которая, если бы не вылилась из резервуара, вот-вот должна была превратиться в лёд. Другой температуры Бледная Госпожа не терпела. Чем холоднее, тем для неё было лучше. При помощи холода она боролась со своим бешеным метаболизмом, она не любила стареть. Даже учитывая, что у неё была в запасе вечность и возобновляемая молодость. Вода смыла остатки липкого биологического вещества с кожи и волос Привратницы. И она захотела себя осмотреть. Слуги уже катили к ней два больших зеркала на колёсиках. Они поставили их таким образом, чтобы Госпожа могла видеть себя и сзади тоже. Она внимательно осматривала себя, умышленно ища в своей внешности изъяны, но ничего, что могло ей не понравиться и тем более разозлить, не находила. Бледная Госпожа и раньше была хороша собой, медленное старение в течение двух веков не сильно её ухудшило, но теперь, после омоложения и улучшения, её формы были совершенны. Она решила проверить свои глаза и, без труда сфокусировав взгляд, легко разглядела единичные волоски на морде одного из мелких слуг, стоявших в ста шагах от неё. И к глазам у неё претензий не было. Она приблизилась к зеркалу и рассмотрела в отражении свои глаза прекрасного синего цвета. Да, к глазам у неё тоже не было претензий. И Привратница перешла к следящей проверке. У неё было три образа, которые она любила и в которые воплощалась по своему желанию. Она без усилий могла за несколько секунд преобразить себя в Деву, в Жену или Праматерь, радикально меняя свою внешность от Нежной Юности до Вожделенной Женственности или до Величественной Мудрости. Она принимала любой из этих образов по необходимости, согласно моменту. Чаще всего она находилась в привычном и обыденном образе Жены. Но сейчас она превратила себя в юного, почти невинного подростка. Дева оказалась лёгкой, едва ли ни хрупкой: ни роскошных бёдер, ни тяжёлой груди. Но именно эта лёгкость в ней и подкупала. Лёгкость и чистота. Бледная Госпожа осталась довольна своей юной ипостасью. И сразу приняла вид мудрой старухи. Её чёрные волосы волной преобразилась в белые, грудь ушла, старухе она без надобности, ни привлекать мужей, ни кормить детей ей было не нужно. Черты лица заострились, стали резки, а губы тонки. Часто именно вид Праматери, Суровой Старухи с горящими глазами, принимала Бледная Госпожа, когда ей требовалось судить и карать. И этой своей ипостасью Привратница осталась довольна. Она снова приняла свой обычный женственный вид. И не отрывая взгляда от зеркала, спросила:

— В порядке ли моё чрево?

— Мы почти не трогали ваш детородный аппарат, — сразу ответил её старший учёный и сделал знак ещё одному учёному, который как раз отвечал за эту функцию.

Тот сразу подбежал и, поклонившись, произнёс:

— Вы сможете зачать и понести в любую угодную вам минуту. Вы желаете самозарождения?

— Нет, — сказала Бледная Госпожа. При помощи самозарождения она могла произвести лишь дочь, свою точную копию. — Я желаю родить сына.

— Желает ли госпожа, чтобы мы подобрали ей семя?

— Нет, — Привратница всё ещё рассматривала себя новую в зеркале.

И наконец оторвалась от него, и сразу крылатые создания понесли к ней из-под потолка лёгкую, прозрачную одежду, уродливые черепахи вылезли из ниш в стенах и на своих панцирях потащили к её ногам туфли. А по длинному коридору, спущенные слугами-псарями с цепей, к ней понеслись три больших чёрных пса. Они узнали хозяйку даже в новом её обличии, в новых запахах, подлетали к ней и кидались лизать её руки, а то и, встав на задние лапы, лизнуть Госпожу в лицо. Кажется, эти существа были единственными, кому дозволялись подобные фамильярности. И она им улыбалась и говорила им с редкой для себя мягкостью:

— Соскучилась по мне, разбойники? Что, соскучились?

А собаки прыгали около неё, требуя внимания. И она продолжала улыбаться:

— Ну будет, будет вам дурачиться.

Гладила их и каждому по очереди чесала между ушей.

⠀⠀ ⠀⠀

Глава 35