Титаномахия. Том первый

— Жаль, — искренне вздохнула ученица. — Так хотелось бы, чтобы эта планета перестала быть свалкой для интеллектуального мусора, а стала бы одной из высших! Вот бы её преобразовать!

— Не думаю, что эти бесы, — обвёл Аполлон взглядом сидящих вокруг них бандитов всех мастей, — разделяют твою точку зрения. Их и так здесь всё вполне устраивает. Тем более что большую часть из них пришлось бы сослать на отдельный континент. А кто этого захочет? Оно мне надо? Ради чего, наивных лохов? Пусть поумнеют и сами организуют тут тот миропорядок, который я опишу им в своих книгах.

— Жаль, — снова вздохнула ученица.

— К тому же, чтобы трансформировать всю планету одним махом, мне пришлось бы сотворить не «Социализм в отдельно взятой стране», а стать «Председателем земного шара», как мечтали «Обериуты». Но как ты себе это представляешь?

— Я? — оторопела ученица. — Вообще никак.

— К тому же, это запрещено законом этого мироздания. Или ты думаешь, почему Христос говорил своим ученикам: «Богу богово, а кесарю кесарево»? Как раз потому, что ему по законам галактики никак нельзя было ни возглавлять бунт против действующей власти, ни становиться во главе её. Как наивно думали те, кто в день распятия повесил ему на грудь табличку с надписью «царь». Наивно думая, что Он претендовал на трон, раз постоянно говорил ученикам о каком-то царстве истины и справедливости.

— Царствии Божием? — вспомнила она.

— Царстве богов, которыми нужно вначале ещё стать. Хотя бы — откатав с месяц Сизифов камень. Для того чтобы начать понимать то, о чём Он толковал своим ученикам.

— Но уже не на словах, как книжники и фарисеи, а на своей шкуре, — поняла ученица, — экзистенциально!

— Вот и я постепенно понял, что массы тут слишком темны и необразованны. Люди к этому ещё не готовы. Возможно, лет через пятьсот я и попробую им помочь, но пока ещё слишком рано. Извини.

— Это ты меня извини, — потупилась ученица и прижалась к нему. Как к Учителю. — Я-то наивно думала, что тебя интересует исключительно моё тело. А не Спасение моей души. С этой планеты.

— Да, все мы тут разные. И ты тоже не с этой планеты. Я это сразу увидел.

— А кто я? — загорелись у неё глаза.

— Об этом ты должна узнать сама, — снисходительно улыбнулся Аполлон. — Спрашивая, никогда не узнаешь. Иначе потом и сама в этом будешь сомневаться, наивно думая, что тебе «ездили по ушам», желая поиметь и кинуть. Как лошицу. Пока ты сама не станешь хотя бы ангелом воплоти, ни одна из высших истин тебе не откроется. Ни один архангел тебе их не даст. Или ты думала, что это я тут такой умный? Есть ребята, — посмотрел он вверх на Летучий Корабль, — которые поумнее нас всех будут. Они и трансформируют эту планету, как только придёт её время.

— Но — когда?

— Как только настанет «Судный день!» — громогласно объявил он, активировав навык Крика.

— «Судный день»? — испугалась ученица, увидев, что бесы на них оглянулись.

— Как только я издам тут «Летучий Корабль», — улыбнулся Аполлон над её реакцией. — Чтобы все, даже бесы, прочитав её, смогли бы поголовно стать ангелами воплоти! И выйти по амнистии. А это не только возможно, но именно так уже и было на тех низших планетах, которые тоже до этого были точно такими же, как и эта. Ведь я тоже, как и все Творцы, делаю тут одно и тоже. Как сказал один мудрец: «История ходит по кругу», заметив это на себе.

— И что же ты тут всё это время делал, искал меня? — улыбнулась ученица, орудуя ложкой.

— Создавал прообраз «Летучего Корабля». Или кто, по-твоему, создал тут «Божественную комедию»?

— Данте.

— А кем тогда была ты, вдохновившая меня на этот труд? — склонил он голову набок.

— Беатриче?

— Кто бы мог подумать, да? — улыбнулся Аполлон. — Моя история так и водила меня по кругу, как заключённого (в твои объятия), пока я не переделал Землю в планету-тюрьму. Обнаружив тут архидемонов, пока создавал «Божественную комедию», которые мешают теперь преступникам выйти раньше срока.

— По амнистии?

— Добровольно пройдя процедуру Глубокого Раскаяния. Внушая им, что религия — это полная чушь!

— «Опиум для народа»? — усмехнулась ученица.

— И не стоит, мол, даже пытаться.

— Отсюда выйти? Не понимаю, почему ты сразу же не уничтожил архидемонов, как только их тут обнаружил?

— Как это — почему? Чтобы никто из бесов больше не мстил друг другу. И они спокойно становились святыми. А затем и ангелами воплоти после Глубокого Раскаяния и трансформации в течении семи лет их физического тела. Сказано же в писании: «И Аз воздам!» Архидемоны любезно согласились оказывать бесам подобного рода услугу, натравливая на совершающих злодеяния своих подручных демонов, а те — бесов. Сводя преступников с ума и учиняя им многочисленные несчастья: аварии, катастрофы, разного рода кризисы, лишения имущества и денег.

— Как и родителям Ахилла?