Титановый бардак

— Хорошо, это не к спеху, я же хотел расспросить его о том, что уже сделано. А как у нас сейчас дела?

— Из штаба Толбухина в полдень сообщили, что все идет по плану. У Рокоссовского тоже никаких неожиданностей. А вот у Фролова интересно получается: норвеги с британцами решили в войну влезть.

— Почему не доложили?

— Там пока вроде не о чем докладывать. Голованов сказал, что пришлось немного вне плана побомбить Киркенес, и если противник в бутылку не полезет, то можно будет все списать на случайный инцидент.

— А могут полезть?

— Британцы — могут. Норвежцы, скорее всего, нет: они лишь территорию англичанам предоставили, да и то исключительно подневольно. В нападении на Петсамо только британские самолеты участвовали, а из Киркинеса к нам перебежало несколько русских рыбаков, которые сказали, что норвежских солдат в городе нет, а рыбаки и рудокопы категорически против войны. И против британцев тоже. Так что Ильюшинские бомбардировщики просто аэродром разбомбили, город не трогали. Но торпедоносцы по заливу прошлись, и в Мурманске ходят слухи — именно слухи, подтверждения нет — что там потопили британский линкор и с полдюжины кораблей поменьше…

— Если Англия вступит в войну с нами, это будет очень плохо…

— Да уж, хорошего тут мало. Однако у Слащева и на такой случай план припасен.

— План — это лучше чем ничего, но легче нам от него явно не будет. Шапошников в курсе?

— Да. В Генштабе как раз план Слащева и изучают сейчас. Забавно: план номер 26–17. Интересно даже, сколько всего там планов уже составлено? И замечу: пока все их планы шли по плану, что дает определенные надежды.

— Да, надежды. А что думаешь насчет присвоения Слащеву звания маршала?

— Давно пора, пусть старичок порадуется.

— Старичок? Да он нас переживет! Если мы победим, конечно.

— Конечно победим — так правильно говорить. Ладно, пойду дальше работать, сейчас совещание Ставки, если я не путаю, так что мешать не буду. Если что, так я у себя…

Любой в Учкудуке расскажет старик как город-красавец в пустыне возник

— Я вот одного не понимаю, — заметила Светлана, когда все в очередной раз собрались за ужином, — какого хрена британцы-то воевать полезли? И что теперь янки делать будут?

— А что янки-то? — удивился Петруха.

— Наглы теперь вроде как союзники Германии, а у американцев серьезные терки с Японией, которые тоже союзники Гитлера. Амеры сильно помогают Гоминьдану в войне с Японией — и что теперь они делать будут, когда бритты за немцев выступили? Японцам помогать начнут?

— Величайшее заблуждение, — ответила Оля. — Англичане как были, так и остаются противниками Германии, они просто попутчики: тоже хотят откусить территории у СССР. Просто хотят сделать это раньше, чем ее откусят немцы. Они планируют потом и у Германии откусить, причем все, что те отъедят у нас — но потом, когда мы Германию серьезно ослабим.

— Ага, а нам теперь еще с англичанами воевать…

— Это, конечно, очень неприятно… но, как говорят лимонники, если судьба тебе подсовывает лимон, сделай из него лимонад. Британцы сильно переоценили свое влияние в мире, и за это скоро поплатятся. Правда, насколько я понимаю, Иосиф Виссарионович Англию всерьез принуждать к миру не собирается — но оно и правильно, нам этот вшивый остров нафиг не сдался. Но вот в британских колониях пошуровать… кстати, Реза Пехлеви уже осознал, что хуже вражды с британцами может быть только дружба с ними, и попросил Сталина помочь ему с освобождением оккупированных территорий.

— И?

— Ну, на западном фронте у нас дела идут прекрасно, Иосиф Виссарионович шаху помочь уже готов. Он уже попросил меня подготовить экономическое обоснование этого мероприятия. Там большой армии не нужно, и если Толбухину дать тысяч триста бойцов из тех, которые Румынию зачищают…

— Пусть сначала эту Румынию до конца зачистит.

— Да там уже совсем немного осталось…

Наступление, начавшееся ранним утром пятого ноября, пошло не по плану. То есть не совсем по плану: по плану Толбухину предписывалось завершить окружение Одессы к пятнадцатому ноября, но уже десятого румыны покинули город. А на следующий день армия Толбухина подошла к Днестровскому лиману и буквально с ходу форсировала его: румыны даже не попытались оказать здесь сопротивление, так как переправу с воздуха прикрывало несколько сотен советских самолетов. Федора Ивановича удивило лишь то, что в Аккермане весь румынский гарнизон остался на месте — правда, никто в городе воевать с советской армией не собирался: солдаты гарнизона спокойно сидели в казармах, заранее сложив все оружие в кучи перед дверьми. И исключительно для того, чтобы это оружие не разграбили, возле этих куч стояли по паре солдат с винтовками…

Однако такое поведение солдат гарнизона быстро прояснилось: через город отступали (а на самом деле в панике бежали) в том числе и оставшиеся в живых солдаты «первой линии наступления», на собственной шкуре почувствовавшие мощь «Солнцепеков». Их и было-то всего штук тридцать на Николаевском плацдарме, но этого румынам хватило…