Титановый бардак

— Не «зачем», а «почему». Лично я думаю, что содержать в полностью исправном состоянии пароход так, чтобы даже при тщательном внешнем осмотре он выглядел будто уже начал разваливаться на части, далеко не каждому под силу. Тут нужна железная дисциплина экипажа, а обеспечить такую далеко не каждому капитану дано. Вы, насколько нам известно, сможете обеспечить. А остальные товарищи — вы большей частью войдете в экипажи этих двух судов, поначалу войдете, пока наш флот не расширится. А в свободное от такой работы время потихоньку начнете обустраивать новый порт в деревне Усть-Луга: что-то незаметно привезенное потребуется и незаметно разгрузить. Да, извините, сразу забыл сказать: ваши семьи сюда переедут в течение пары недель, кроме разве что семьи Александра Николаевича — и парень указал на Бахтина — так как из Севастополя просто добираться долго.

— А сюда — это куда? — решил уточнить Бахтин.

— Ах да, это город Боровичи. Климат тут, конечно, не черноморский, но жить можно, причем жить с комфортом. Отсюда вы все по местам трудовой славы — и эти слова парень произнес как-то очень естественно и без тени усмешки — и будете ездить. А насчет жилья… пока каждому из вас подобрали относительно приличные комнаты, весной начнется массовое жилищное строительство и к осени каждому будет предоставлена отдельная и совершенно благоустроенная квартира, проживать в которой семье русского офицера будет не стыдно. А пока… — тут в зал вошла молодая женщина, которую, очевидно, парень и поджидал — а сейчас все проследуют на медицинский осмотр. Знакомьтесь: Сухова Гюльчатай Халматовна, доктор медицинских наук, военврач, полевой хирург, майор медицинской службы.

— Майор? — удивился Томашевич.

— А вы что, думаете только вы здесь товарищи офицеры? Майор Сухова, кстати, еще и начальник военно-медицинского отдела Управления, и теперь она по чину в переводе на ваши деньги — контр-адмирал, так что прошу субординацию соблюдать. Гуля, ты здесь осмотр проводить будешь или у себя в госпитале?

— Ну не на стройке же его проводить! Товарищи офицеры, прошу следовать за мной…

Спустя два месяца Борис Леонидович Адлард внимательно осматривал очередную «посудину» в порту Пирея.

— Ну, что скажете?

— Особых замечаний по состоянию судна у меня нет, — ответил капитан второго ранга на вопрос Петра Евгеньевича. — Мелкий ремонт, конечно, необходим, но его мы сможем и своими силами произвести. Что же до цены…

— Цена пусть вас вообще не беспокоит. Главное, что я хочу знать, так это сможет ли посудина через месяц доставить груз из Петербурга в Гётеборг.

— Скорее через полтора, а то и через два: судно не быстрое, а его еще на Балтику перегонять. А в остальном… Я думаю, что одну навигацию судно и без ремонта выдержит. Не знаю, правда, что по поводу судна скажет Николай Алексеевич…

— Это мы не ему покупаем, здесь вы капитаном будете. И нам нужно, чтобы до октября вы смогли перевезти из Ленинграда в Гётеборг пять тысяч тонн груза. Совершенно открыто, со всеми документами…

— То есть практически в каботаже ходить? Тогда, если проблем с переходом на Балтику не случится, то работу судно практически наверняка выполнит. А если его следующей зимой более серьезно подремонтировать, то его еще на пару навигаций хватит. Однако вряд ли больше…

— Подремонтируем. Программу перевозок закроем и тут же на ремонт поставим. Ну что, идемте оформлять документы?

Откровенно говоря, Джеральд Стирлинг был не очень доволен сделкой. Конечно, продать тридцатилетнюю ржавую галошу на двенадцать тысяч фунтов было очень неплохо, но — если бы не въедливые инспектора Ллойда, обнюхавшие каждую заклепку на корпусе — теоретически было возможно получить за неё и больше. К тому же еще из полученных денег Ллойд потребовал выплатить страховку за перегон корыта на Балтику, где будет оформлена передача судна новому владельцу — и хорошо еще, что хоть экипаж для перегонки не пришлось за свой счет нанимать.

Впрочем, сделка все равно оказалась выгодной, ведь вторым «по ценности» предложением было продать лоханку на металл за сумму меньше тысячи фунтов. К тому же русский капитан не потребовал, как это было принято, произвести полную покраску судна перед продажей — так что было бы грехом роптать на судьбу.

Тем временем Вячеслав Рудольфович слушал доклад уполномоченного из Экономического отдела, и недовольно морщился — хотя и не было понятно, почему: ведь, судя по докладу, его подчиненные достигли очень хороших результатов:

— Отдельно опрошенный профессор Фаворский, который, судя по всему, единственный из всех опрошенных глубоко изучил предлагаемый процесс, показал, что была использована совершенно иная технология получения продукта, и в результате наш аспирин, мало того что получается вшестеро дешевле германского или американского, еще и куда как чище. То есть гораздо лучшего качестве и наносит меньше вреда пациентам. Кроме того, буквально все опрошенные отмечают, что когда оснащение завода будет закончено, он полностью закроет потребность страны в данном лекарстве.

— И когда оно будет закончено?