Титаны

– И я тоже.

– Но Вы разговариваете со мной. А они не могут.

– Невелико чудо, – буркнула служанка. – Я просто молодая мертвая, а они старые. Когда я нанялась к ним на службу, они еще умели говорить.

– А как они Вам платят? Не в евро же? Зачем мертвому евро, не важнее опавших листьев с деревьев…

– Они платят мне снами. Снами очень хорошего качества, в которых я чувствую себя живой. Они платят мне очень хорошо, живыми ощущениями, потому я их и терплю, ведь они бывают очень капризными. Сегодня они заплатят мне сном, в котором будете Вы. И мы окажемся в постели. И Вы будете меня обслуживать.

Она захохотала.

– Какой ужас!

– А Вы как думали! Вы придете ко мне, и я высосу Вас как суккуб. Вы о суккубах знаете?

– Когда сидел в тюрьме, ко мне приходили суккубы. Две разные дамы.

– Я ведь хороша, посмотрите внимательно! – Служанка стала в позу, в каких выходят модели на подиум.

– Хороша, – согласился я. – Они когда спать ложатся?

– В полночь.

– Я думал, на рассвете.

– Они что Вам, бесы что ли?! Это порядочные люди. Баронесса, дочь генерала, гений, великий писатель синьор Горки…

Как только служанка перечислила их, они все в полном составе сошлись к нам. И устроились вокруг на некотором расстоянии. Лица у них были злые.

– Чего они хотят?

– Стесняются, но хотят, чтобы Вы поужинали у них на глазах. А они посмотрят. И чтоб Вы вина выпили. Им-то эти удовольствия недоступны. Сами они не могут. Но им будет приятно.

– Пять мертвых вокруг, и я поглощаю ужин у них на глазах… Да у вас ведь и еды в доме нет?

– Есть вино и хорошие фрукты…

Через некоторое время я сидел за принесенным служанкой раскладным столом и разрезал грушу фруктовым ножом, похожим на заржавевший полумесяц. Нет, нож был похож на затуманившийся полумесяц. Вся труппа, почему-то я подумал, что они как труппа актеров, восхищенно глядела на мои действия. Время от времени я отпивал вино из старого бокала. Какое это было вино невозможно было определить, поскольку служанка принесла его в графине. Судя по количеству ярких сполохов, которые испускали под свечами грани графина, графин был хрустальный.

Глядя на их горящие глаза, я подумал, что если бы я не знал этих манекенов, я бы их боялся.

Все было хорошо. Однако они стали выть, глядя на меня, и это выливавшееся невообразимо дикое пение вынести было трудно, хотя я и понимал, что таким образом они выражают свои эмоции.

По окончании моего фруктового ужина (грушу я не доел, но еще съел несколько треугольников ароматной дыни) служанка стала разводить великих людей по их комнатам. Точнее, она заявила мне, что готова разводить их по комнатам. Произошло это следующим образом. Я еще сидел, держа в руке испускающий сполохи бокал с красным вином, когда она стала рядом со мной, ее мини-юбка оказалась на уровне моего лица и прокричала, так как великие люди продолжали выть, она прокричала:

– Им пора спать, синьор, а Вам пора уходить! А то они начнут безобразничать.

– Что они делают, когда безобразничают?

– Все, что обыкновенно делают духи; будут летать по залу, могут попытаться разыграть Вас или напугать, они ведь духи, а духи любят немного припугнуть живых.

– Как Ваше имя, умница?

– Челита.

– Ай-яй-я-яй! / Зря не ищи ты – / В деревне нашей, / Право же, нет / Другой такой Челиты! – пропел я.

– Откуда Вы знаете нашу песню? Это наша деревенская песня.

– В моей стране она часто звучала по радио. Это тарантелла?

– Ха-ха! Тарантелла имеет более быстрый ритм. Это когда человек движется, как будто ему под одежду попал тарантул. Ха-ха-ха!

– Такая веселая девушка, а надо же, неживая!

– Быть духом ничуть не хуже, чем быть живой. Сегодня ночью Вы в этом убедитесь. Не забывайте, что я приду к Вам, уж я Вам покажу, что такое итальянские девушки!

– Как долго Вы у них служите? – кивнул я на группку великих людей, тем временем перебравшуюся к камину. Возможно, им стало холодно, несмотря на то, что в зале было жарко натоплено, да и за окнами было не менее жарко.

– Долго. Я приняла на себя заботу о них после того, как предшествовавшая мне служанка поссорилась с ними.

– Я понимаю. У духов всегда вечность, вам не до календарей. Хорошо. А сколько всего сменилось служанок после того, как господа приняли такое состояние?.. Стали духами.

– Мне сообщили, что я не то восьмая, не то десятая. Впрочем, разве это важно?

– Совсем неважно, – согласился я.

– Ну вот.

Челита повернулась к великим людям. Хлопнула в ладоши.

– Внимание, господа! Мы отправляемся спать. Вы уже выбрали себе пару на эту ночь?

Синьор Горки? Синьор Нитцше? Синьоры? Если вы выбрали, возьмите друг друга под руки и подойдите попрощаться с нашим гостем. Он отлично развлекал нас сегодня.

Учтивые и вдруг ставшие элегантными как дорогие музыкальные инструменты Нитцше и Горки, имея каждый на сгибе локтя любимых дам, подошли, поклонились слегка. Ну, наклонили головы в мою сторону.

Я встал и сделал то же самое.

– Начинаем движение, господа! – воскликнула Челита и прошла мимо меня, прошипев: – Вам туда нельзя, и не вздумайте. Живым вход воспрещен!

– Я Вас еще увижу?

– Я приду к Вам ночью в гостиницу, я же сказала!